Юный Натуралист 1970-09, страница 20

18

после этого маневра птицы появились в своей «деревне».

Дрозды-рябинники становятся еще отчаяннее, когда в гнездах у них птенцы. В июне птенцы с родителями улетают из своей «деревни» и как будто совсем исчезают из леса. Но нет, они в лесу. Молодые проходят сложную школу жизни в укромных и самых чащобистых местах.

И вот наступает август. Еще лето, и в августовском лесу можно увидеть запоздалые цветы кипрея — они синеют среди пуха созревших и лопнувших стручков. На полянках белеют шапки тысячелистника и вразброс на длинных стеблях посвечивают желтые цветки скерды. Но почти все уже отцвело. И большинство семян на земле. Зеленые дебри еще не редеют, и воздух еще не осенне звенящ, но уже нет июньской густоты ароматов молодой зелени и нет пьянящей июльской духоты. Удивительные струйки запахов то возникают, то исчезают; вдруг повеет грибным духом, и вам кажется, что ядреный рыжик со слезой прямо перед вашим носом; откуда-то донесется запах прелых листьев, или внезапно опахнет душистой смолой сосняк. И редкие звуки — не маняще тревожные, как весной, и не раскатисто звонкие, как осенью, а робкие, приглушенные.

Затихающая природа манит прилечь на землю и на мгновение забыться. Вы укладываетесь на спину под соснами, думаете неведомо о чем и смотрите на сучок — мостик между соснами. На этот мостик,

0ме$Ьо ги>4гего

как на эстраду, откуда-то прыгнул дрозд. С мостика ему хорошо видно вас, но и вам он виден, как на сцене. Артист повернулся туда-сюда, вытянулся, выставив нос-пику, поклонился вправо, влево, пробежал по сучку и улетел. Тотчас на сучок прыгнул второй артист. Проделал все фигуры танца-ритуала, и... третий дрозд повторил все номера первого. На сцене-сучке побывало больше десятка дроздов, и все они беззвучно и с точностью поразительной исполняли одно и то же. И исчезли. И опять вокруг вас предосенняя таинственность с приглушенными звуками и струйками запахов.

В августовском лесу эти птицы часто кормятся на земле. Иногда можно слышать, как они спокойно чачакают, переговари-ваюся. Они очень внимательны друг к другу. Однако наблюдать из засады и в это время их почти невозможно. Наверное, всегда у них есть сторожа. И всегда они взлетают раньше, чем вы их заметите.

Ж111111111|1||111111||||1!ШШ111Ш11111Ш111111111111111111Ш1!1Ш11Ш1Ш111ШШ

Сегодня у нас первый экзамен на звание юного следопыта.

Пожалуй, сентябрь все-таки последний месяц черной тропы. Правда, и в октябре и даже в ноябре еще можно встретить следы животных не на снегу, а на земле, но в октябре уже не так часто попадется вам отпечаток лапы барсука или след медведя. Эти животные уже собрались улечься на зиму в теплые зимние помещения, а потому давно отправились в глухие лесные места. Вот и приходится поторопиться в сентябре, чтобы еще раз встретить на лесных дорогах и дорожках отпечатки лап барсука, ежа, медведя, енота. Поторопимся и мы,

отправимся сегодня в лес. Но вот беда — вечером был сильный ветер, и с осин упало на лесные дороги и дорожки очень много листьев. Красный и желтый лист укрыл всю землю — и попробуй теперь угадай, кто шагал впереди тебя по этому яркому, но очень ненадежному для следопыта осеннему ковру. Вот и остались нам от сегодняшней книги следов лишь редкие покопы, нарытые ямки и горки земли, выкинутой на осиновые листья. Попробуй тут угадай, кто прошел здесь впереди тебя, кто и зачем рыл землю на лесной тропе.

У самого края дороги кто-то вырыл глубокую и узкую канавку. Ни с боку,

ни на дне канавки не оказалось ни стеблей, ни корней растений — выходит, животное рыло землю совсем не для того, чтобы полакомиться сладким корнем. А может, это медведь раскапывал осиное гнездо? Нет, на медвежью работу этот покоп не похож — медвежья лапа оставляет после себя канаву куда шире. Да и не видно вокруг остатков осиного до-