Юный Натуралист 1970-12, страница 41

— Но это же чистый шантаж, — сказал я лесничему.

— Ерунда! Все здесь знают этого слоненка. Вое его любят. Кроме тех, у кого нет чувства юмора. К ним-то он и подходит.

Тем временем слоненок подошел к торговцу хлебом. Сначала он, чтобы произвести впечатление, поднялся на задние ноги и гордо показал свои крохотные клыки. Он был вознагражден круглым хлебцем, который тотчас засунул в рот. И похрюкал, прося еще. Второй хлебец он отдал махуду. Потом уже без спроса схватил сразу три хлебца и живо их съел. Мы услышали, как возмущался торговец и как смеялись его приятели.

Но когда слоненок взял у зонтичного мастера раскрытый зонт, на площади поднялся страшный шум. Проказник, не обращая внимания на крики и брань, зашагал дальше. Раскрытый зонт он держал хоботом высоко над головой, хотя не было ни дождя, ни яркого солнца. Так качающийся зонт и исчез вдали.

А зонтичный мастер подбежал к нам.

— Этот зонт стоит десять рупий,— сказал он. — Я не могу себе позволить раздаривать такие зонты. Он же взял один из лучших!

Впрочем, мастер оказался не таким уж сердитым, мы поторговались, и лесничий заплатил ему семь с полтиной.

— Это не первый раз, когда мне приходится расплачиваться за шалости малыша, — объяснил лесничий.

— А долго еще слонов будут использовать на работах?

— Вряд ли. Года два-три еще... Невыгодно. Скоро и в Индии ничего не останется от романтики джунглей. С тракторами не поговоришь. И к ним так не привяжешься...

ЭРИК люндквист Перевел со шведского Л. Жданов

39

ПЕРНАТЫЕ РАЦИОНАЛИЗАТОРЫ

С Иваном Ивановичем Орловым, рабочим артековского парка «Лазурный», мы частенько подкармливали птиц у оранжереи. Бросали им пшено, хлебные крошки, кашу. Рядом стояла алюминиевая чашка с водой. Прилетали сюда черные дрозды, синички, мухоловки, дикие голуби, воробьи, а иногда й вороны. Однажды мы «предложили» птицам мягкого хлеба и несколько сухарей. Первыми прилетели голуби. Они быстро склевали мякиш, подобрали все до единой -крошки. Некоторые попробовали сухари, но отступились. Слишком твердыми были они, И тут к стае голубей подлетела ворона. Она схватила клювом, словно щипцами, сухарь, подошла к чашке и начала макать его в воду. Подержит несколько секунд сухарь в >зоде, а потом поднимет клюв с сухарем кверху. Обмакнет и снова поднимет. Размочив сухарь, быстро проглотит его. Потом принимается за другой.

Находчивы эти птицы не только в добывании корма, но и в своих развлечениях.

Был конец сентября. В укромном уголке парка я читал книгу. Вдруг что-то забарабанило, загремело.

За стройными кипарисами и ветвистыми миндалями, в десяти шагах от меня, нависала над землей железная крыша приземистого домика. Я осмотрелся. В парке никого не было. Кто же гремит?

Ищу нарушителей тишины. И вдруг по железной крыше — бум, бум, бум. Вижу, как по ней с грохотом катятся три шарика. Над самой крышей зеленые кроны миндального дерева. Смотрю и вижу на суке двух ворон. Одна косится на крышу, а другая клювом дергает ветку, срывает миндаль. Миндаль летит вниз и грохочет по крыше. Вороны прислушиваются к грохоту. Интересным им кажется все это.

Над краем крыши висело много миндаля. Один плод я разбил камнем. Попробовал на вкус. Он оказался горьким. Вороны не старались и расклевывать те орехи. Значит, они срывали их ради стука.

Еще несколько раз я приходил на это место. К концу осени на дереве не осталось ни одного ореха, хотя метрах в ста отсюда стояло много миндальных деревьев. И сучья на них гнулись от плодов. Вороны же не оборвали те миндалины, вероятно, потому, что под деревьями не было железной крыши.

Е. СВИНЦОВ