Юный Натуралист 1971-03, страница 52

53

«И верно, гайдаровский Тимур», — подумал я и снова стал посматривать на мартынов, вившихся над ериком. Тимка заметил это, спросил:

— На рыбалок смотрите?

— На рыбалок и на ворон. Чего они там вьются, не пойму.

— Верхоплавку хватают! — пояснил Тимка.

Действительно, загадка оказалась простой. У кромки почерневшего льда стоит тихая, нежно-бирюзовая вода. Там, видно, резвится косяк мелкой рыбешки, которую Тимка назвал верхоплавкой. Напав на косяк, мартыны кружились над ним, плюхались с высоты в воду и, отряхиваясь, поднимались с трепещущей в клюве рыбешкой. Вороны тоже любят полакомиться нежной и жирной свежатинкой. Но как ее взять?

Гортанно каркая, они носились в воздухе, опускались к самой воде, но рыбешка легко ускользала от них, и вороны поднимались ни с чем, злились и нервничали. Особенно одна из них, как мне казалось, просто из себя выходила. Вот она нависла над водой, окунула когтистые лапки, но опять впустую. Взмыла вверх, снова опустилась к воде, и снова пусто. Потом шарахнулась в сторону, села на лед и нервно передернула крыльями. Ее раздражал самоуверенный вид мартынов. А они точно насмехались над неуклюжестью чернобоких: красиво разворачивались на крыле, падали в воду и тут же поднимались с добычей. Один даже выхватил рыбешку из воды у самого носа «нервной». Та отвернулась, будто не заметила, как ловко он выхватил добычу. Но разве усидишь спокойно, если какой-нибудь мар-тынишка то и дело таскает под самым вороньим носом вкуснейшую свежатинку!

И нервы ее не выдержали. Подскочила со льда, взлетела и с криком понеслась за мартыном, намереваясь отнять у хвастунишки добычу. А тот спокойно проглотил рыбешку на лету да еще и хвостом потряс от удовольствия. Это совсем взбесило чернобокую. Угрожающе каркая, она бешено понеслась за ним, норовя щипнуть его за хвост крепким, как клещи, клювом.