Юный Натуралист 1971-06, страница 45

Пьют кровь только самки — ведь им предстоит произвести на свет огромное количество яиц, чтобы сохранить вид. Хрупкое тельце комара не богато питательными веществами. Если самка не напьется крови, у нее не будет материала для формирования яиц. А самцы довольствуются цветочными соками. У них и хоботок иначе, чем у самок, устроен, им не проколоть толстую кожу человека и животных.

Комары водятся везде, и, конечно, каждый из нас ощутил на себе их назойливость. Голодная комариная самка гудит как вертолет, выбирая местечко поудобнее на нашей руке или на лице. Потом вдруг гудение прекращается, и только через некоторое время мы чувствуем боль, хлопаем по больному месту, и на руке остается раздавленный комар. Уже насосался! Почему же мы не сразу прогнали его, позволили комару напиться, не почувствовали укола?

Подобно тому как проголодавшийся человек при виде вкусной еды «глотает слюнки», комар, набрасываясь на свою жертву, прямо истекает слюной. Но комариная слюна имеет иное назначение — она содержит особый яд. Вонзая хоботок в кожу, комар прежде всего опускает в ранку каплю своей ядовитой слюны с антикоагулином, препятствующим свертыванию крови, и особым анестезирующим веществом. Поэтому мы и не ощущаем боли в момент укола точно так же, как при операции. Зато настоящие мучения начинаются, когда кончается действие наркоза. Вот какие хитрые комары!

Антикоагулин делает кровь в месте укола совсем жидкой, она не может закупорить тонюсенький насосик комариного жала, и комариха сосет и сосет, сколько брюшко вмещает.

Обезболивающее действие яда проходит быстро, тогда-то и начинается боль, жжение, зуд, на месте укола появляются отек и краснота.

— Однако мне пора. Я собираюсь покинуть эти страницы...

— Самое время, о исцелитель всех зверей! Нам уже нечего сказать мудрейшим Почемучкам.

— Вы ошибаетесь, Хоттабыч. Как можно забыть о том, что исчез Мюнхгаузен?

— Хе-хе-хе! О почтеннейший Айболит! Один-единственный волосок из моей волшебной бороды и... Я вижу Мюнхгаузена, хоть и кажется мудрейшему из Почемучек, что спрятался он искусно.

45

— Зовите же его сюда! Где вы, Мюнхгаузен?

— Э, нет! Недаром я джин, хоть и добрый. Мюнхгаузен спрятался и вернется сюда лишь после того, как Почемучки разыщут его. Мало того, пускай придумают рассказ, да такой, чтобы пришел в удивление сам Мюнхгаузен. Придумайте небылицу.

— Вы хотите сказать, уважаемый Хоттабыч, фантазию? Великолепно! Объявляется конкурс фантазеров на приз барона Мюнхгаузена.

Рассказ — короткий. Тема — любая.

И, как всегда, вопрос: Почему насекомые летят на свет?

ЛЕНА СОРОКИНА

Москва