Юный Натуралист 1971-08, страница 34

ночестве. Прилетела мать с кормом. Она круто остановилась перед гнездом, из которого ей навстречу тянулся крупный птенец, пронзительно крича, широко открывая красный рот. Было совершенно очевидно, что птица его испугалась: она тянулась к нему издали, поспецино совала в рот насекомых и, тревожно вскрикнув, отскакивала в сторону. Потом она опять летела за кормом, и, когда возвращалась, повторялась та же картина. Пеночка видела, что перед ней чужой птенец, более того, он явно пугал ее, и тем не менее могучий инстинкт выкармливания заставлял птицу совершать все привычные действия: ловить насекомых, приносить и кормить чужого птенца.

Птенцы пеночки выросли. Приближалось время оставлять гнездо. То один, то другой птенец выбирался наружу и бродил поблизости. Самый решительный птенец пытался увязаться за старой пеночкой и бойко бежал по земле. Мать поощрительно попискивала и не спеша перелетала с ветки на ветку, держась почти над самой землей. Добежав до высокой травы, которая мешала ему видеть пеночку, птенец вдруг испугался одиночества и, круто повернув, со всех ног бросился в гнездо.

Время шло. Солнце пригревало полянку, на которой притаилось гнездо. Три часа прошло с тех пор, как пеночка последний раз появилась у гнезда. Птенцы столпились у входа и пищали. Забыв всякую осторожность, они кричали так громко, что их голоса были слышны на расстоянии пятнадцати шагов от гнезда. Они пытались выпрашивать кор^л у гаички, заглянувшей к ним из любопытства, и даже у стреко

зы, запутавшейся в папоротнике. Птенцы делали неловкие попытки схватить пролетающих насекомых. В охотничьем порыве они пытались выскочить из гнезда все одновременно. Обычно из этого ничего не получалось, и тогда, пища и толкаясь, они суетливо забирались в гнездо.

Самка вернулась почти через шесть часов. Она молча устроилась напротив гнезда, и навстречу к ней поспешно выбрался один птенец, за ним еще двое. С этими сильными птенцами мать сделала круг по лесу, перепрыгивая с ветки на ветку и поднимаясь все выше.

Скоро еще два птенца вышли из гнезда и побрели по траве. Остался один, самый слабый, К нему вернулась мать. Она спустилась к нему на землю, а потом прыгнула на маленькое деревце и села на нем, тихо попискивая. Голос ее звучал не как обычно — «фьить», а как совсем тихий писк, более всего похожий на голос самого птенца. Малыш несколько раз взмахнул крылышками, но что-то мешало ему подняться, и он оставался на земле. Мать снова спустилась к нему на траву и еще pa-з проделала тот же путь на деревце, нежно, призывно попискивая. Потом что-то произошло, и птенец, поборов свой страх, прыгнул на ветку.

Метрах в пятидесяти от гнезда самка собрала всех птенцов и, перепрыгивая с ветки на ветку, увела их в глубь леса. И в лесу еще долго раздавались нежные посвисты старой птицы и какие-то шепелявые писки, которыми обменивались молодые пеночки.

Е. ДЕРИМ-ОГЛУ,

доктор биологических наук