Юный Натуралист 1987-04, страница 33

34

быстрыми взмахами крыльев загоняют на мель рыбешку. Бродят, погрузив в воду свои изогнутые клювы, коричнево-бронзовые каравайки, добывая личинок жуков и головастиков. Немного поодаль, как косцы на лугу, идут колпицы — одна чуть впереди другой, косым рядом, и в такт, одновременно делают движения головой слева направо — «косят». Их лопатообразные клювы прочесывают дно в поисках корма.

А у самого края воды как изваяние застыли цапли. Слегка наклонив голову, внимательно следят они за проплывающими мимо мальками, головастиками и лягушатами. Молниеносное движение длинной шеи — ив клюве мелькает, трепещется рыбешка. Цапля ловко подбрасывает ее вверх и ловит всегда головой вперед. И вновь замирает в ожидании. Устав стоять на одном месте, она медленно вышагивает по мелководью, высматривая новую жертву.

Наевшись и отдохнув, цапли медленно направляются в глубину заповедных зарослей, туда, где, окруженная непроходимыми тростниками, среди затопленного ивового леса находится гнездовая колония.

Пробраться в колонию, даже зная ее место, трудно.

С криком, помогая себе крыльями, бежит по воде лысуха и скрывается в плотной стене зелени. Чомга с полосатым птенцом на спине с испугу ныряет в воду. Все слышнее глухой гомон. Заросли обрываются у плеса, сплошь покрытого ряской. За ним видны корявые ивы с торчащими в стороны сухими сучьями, с обломанными вершинами. На ветвях и стволах деревьев белые потеки птичьего помета. Шапками темнеют гнезда бакланов. С громким карканьем пролетают несколько ворон. Напуганная появлением человека, слетела с гнезда лысуха и с тревожным криком скрылась в зарослях. Вороны тут же пикируют на гнездо. Одна ворона полетела с яйцом в клюве, другая, третья. Пропала кладка. Вот почему в местах гнездовых колоний птиц человек должен появляться лишь тогда, когда выведутся и подрастут птенцы, когда им не опасны будут набеги ворон.

В кронах деревьев раздаются встревоженные голоса взрослых птиц, тонкое стрекотание птенцов. Птенцы у всех цапель и караваек уже подросли, им не стпятнны вороны.

В куртинах рогоза и тростника белые цапли живут бок о бок со своими рыжими сестрами. Великая осторожность заставляет белую цаплю поселяться вдали от крикливых собратьев. Да и питание у побережий многочисленных островов лучше. Все чаще встречаются небольшие колонии в приморской части дельты. Удаленные от протоков, где гудят моторы рыбаков, на отмелях и в тростниковой крепи островов поселения белых цапель невелики по числу гнезд. Ведь чем больше птиц в одном месте, тем чаще привлекают они внимание людей. А это опасно. И поэтому колонии цапель рассеяны по всей дельте Волги.

В небольшом поселении гнезд не более двадцати. Они в тростнике, невысоко над водой. В одном бледно-голубые яйца. Крупные, почти оперившиеся птенцы — в другом. Гнездовой период у цапель сильно растянут. Но что это? В одном из гнезд остатки скорлупы. На ворону не похоже, серая ворона расклевывает широкое отверстие посредине яйца, а здесь яйца разгрызены. Между куртинами завалы из прошлогодних старых стеблей тростника. Местами они образуют плотный настил из принесенных ветром стеблей, перепутанных, частично сгнивших, но еще прочных. По нему-то и проникает в колонию енотовидная собака. Ее завезли в дельту Волги в конце 30-х годов. Сейчас она настолько расплодилась, что сильно вредит, особенно птицам, гнездящимся на земле. Но как попал сюда, за десяток километров от берега, этот разбойник, остается загадкой.

Наконец подбираюсь к гнезду белой цапли. В нем три довольно крупных взъерошенных птенца. Они направляют клювы в мою сторону и готовятся к защите. Достаю из кармана плоскогубцы и алюминиевые кольца. На каждом кольце номер и серия, а также выбиты слова: «Сообщи Москва». Изловчившись, хватаю одного птенца. Он больно впивается острейшими когтями в руку и крепко сжимает ее. А клювом норовит достать лицо. Цапли умеют защищаться.

Быстро надеваю кольцо, зажимаю плоскогубцами и стараюсь водворить недовольно стрекочущего, вырывающегося птенца в гнездо. Проделываю то же самое с остальными и отхожу от гнезда. Воды почти по пояс, но она уже не такая прохладная, как в мае. Взрослые птицы в тревоге с криком кружатся над гнез