Юный Натуралист 1972-05, страница 48

46

бросалась даже на грузовой составчик, который с шумным пыхтением катился по рельсам недалеко от нас. Все это вызывало у меня новые опасения.

Она научилась мастерски лазать по деревьям и, найдя дерево с подходящей грубой корой, быстро взбиралась на его вершину. Я часто удивлялась той уверенности, с какой она переступала по самым тонким веткам.

Пиппа с детства привыкла к поводку, но в Наро-Мору она так много бегала на свободе, что теперь не хотела терпеть его. Кроме того, на поводке ей приходилось идти рядом со мной, и это не давало ей возможности дразнить меня. На равнинах она часто убегала и пропадала из виду, но на мой зов она всегда трусила ко мне рысцой. Увидев, что я ее жду, Пиппа останавливалась и начинала принюхиваться к чему-то. Тогда уходила я, притворяясь равнодушной. Она шла за мной, но стоило мне обернуться, как она тут же застывала, смотрела в сторону и ждала, пока я снова двинусь вперед.

Пиппа была удивительно ласкова и, как все живые существа, отзывалась на ласку. Но показывать свои чувства не любила — только мурлыкала, покусывая мои руки и уши.

Ей нравились любые игры. Например, она таскала с собой какую-нибудь тряпку и хотела, чтобы я отнимала ее. Я гонялась за Пиппой по всему вольеру. Она взлетала на свою площадку, ложилась и, придерживая тряпку лапами, явно ждала, чтобы я попыталась ее выхватить. Если это мне удавалось, она спрыгивала на землю и начинала плясать вокруг меня, стараясь вырвать тряпку. Была у нас старая автомобильная покрышка, болтавшаяся на веревке. Пиппа не сразу привыкла к этой ускользающей игрушке, но постепенно обнаружила, как можно с ней справиться. Крепко ухватив ее, она начинала ходить по кругу на задних лапах.

Кормила я Пиппу по вечерам после прогулки. Я знала, что гепарду необходимы птицы, и однажды добавила к мясу несколько птиц-мышей, которые стаями гнездились неподалеку от нашей палатки. Они ей не понравились, а к цыплятам, которых я ей дала, она вообще не прикоснулась. Пиппа объявила голодовку, и мне пришлось снова кормить ее постным мясом, добавляя витамины взамен перьев и хрящей, которые она ела бы на свободе.

Нам хотелось побывать в недавно организованном заповеднике Исиоло. Пиппу взяли с собой. Утро было великолепное, мокрая после дождя равнина блестела на солнце. Здесь песчаная почва быстро впитывает воду, остаются только небольшие

лужицы. Климат такой теплый, что сезон дождей никогда не наводит уныния. Мы ехали по равнине вдоль болота и ручейков, струившихся в тени пальм. Пиппа вытягивала шею и прыгала по кабине, чтобы рассмотреть стада зебр Греви (это самые красивые зебры), ориксов, импал и других антилоп — все это были новые для нее животные. К тому времени, когда жара усилилась, а интерес Пиппы к окружающему поостыл, мы стали искать подходящее дерево для привала. Большая одинокая акация росла в излучине реки. В ее тени мы нашли идеальное место для завтрака. Стайка зеленых мартышек выглядывала из густой листвы. Они страшно всполошились, когда Пиппа выпрыгнула из машины. Эти мартышки мне нравились больше всех обезьян Кении. Я могла бесконечно любоваться их грациозными движениями и забавными черными мордочками в ореоле светлой шерсти. Казалось, что на них маски.

Пиппа едва удостоила их взглядом, улеглась под деревом и уснула. Мартышки были так удивлены видом гепарда, что любопытство оказалось сильнее их. Они расхрабрились и, подбираясь все ближе к Пип-пе, подняли такой шум, что она возмутилась и ушла в кусты подальше от обезьян. Они же, не решаясь расстаться с надежным убежищем на дереве, перенесли свое внимание на нас. Пришлось оставить общество шумных друзей и присоединиться к Пиппе. Но отдохнуть мы так и не смогли: появилось стадо слонов. Почуя наш запах, они повернули с пронзительными воплями и перешли реку ниже по течению. Это было великолепное зрелище: слоны шествовали по неглубокой воде в затылок друг другу, матери подгоняли малышей. Хоботы у всех были тревожно подняты вверх. Только у противоположного берега они почувствовали себя в безопасности. Стали плескаться, обливаться водой, бороться и скатываться с берега как на салазках. Все время, пока слоны развлекались, Пиппа сидела, не сводя с них глаз и не шевелясь: она никогда еще не видела слонов. Вообще, это был такой счастливый день, что я была готова мурлыкать вместе с Пиппой.

Мне срочно нужно было вылететь в Лондон. Я попросила молодого дрессировщика, который работал со львами и давно интересовался Пиппой, побыть с ней в мое отсутствие.

Через три недели я вернулась, как раз в то время, когда Джордж привез Пиппу с очередной прогулки. Она устроила мне бурную встречу — прыгала, носилась вокруг, покусывала мои руки и уши. Джордж рассказал, что без меня Пиппа исчезала на два дня. Чуть ли не всю ночь искали ее,