Юный Натуралист 1975-12, страница 50

Юный Натуралист 1975-12, страница 50

50

старик затягивается жадно, о чем-то думает. _ Шел я недавно лесом, залюбовался вот этой светлой поляной. И подумал: повешу-ка я этот бубенец вон на той березе. Самая высокая она, ветер качнет вершину __ звон по поляне, а ельник отголосками откликнется. И не поймешь: то ли ели звенят, то ли березы... А бубенец маленький, в ветвях не заметен, да и сучья пооб-рубал снизу, чтоб не залез никто. Вот и дивятся люди: откуда малиновый звон? И светло на душе у них, будто в сказке побыли.

Е. Максимов

Свежевыпавший снег слепил. Казалось, каждая снежинка пускает солнечный зайчик в глаза сама по себе. А здесь лежали мириады снежинок. Только глядя под ноги на утоптанный снег тропинки, можно было дать отдохнуть слезящимся глазам. На искрящемся, переливающемся пушистом снегу темные тропки расползлись причудливыми извивами к теплицам, подсобным помещениям, к зданию дирекции областной станции юннатов города Омска.

На территории станции группами и в одиночку росли березы, пламенели ярко-красными плодами кусты боярышника. В его зарослях царило небывалое оживление. С громким щебетом среди ветвей озабоченно суетились снегири, зяблики, воробьи, синицы и еще какие-то птицы, которых не удалось рассмотреть, потому что мое внимание отвлекли сороки. Их было необычайно много. А ведь я находился не так уж далеко от центра крупного промышленного города.

Ничего не поделаешь — зима. В лесу и холодно и голодно. Поэтому и жмутся лесные птицы, сбиваясь в стаи, к человеческому жилью. А у юннатов им особенно вольготно. Ребята столько кормушек развесили, что прокормиться множеству птиц можно.

Обратил я внимание и на то, что здесь сороки вели себя несколько иначе, чем в лесу. Спокойнее как-то. Слегка покачивая длинными хвостами, ходили среди кустов, склевывая что-то с земли, спокойно сидели на ветвях берез, изредка перелетая с дерева на дерево. Было видно, что мороз в тридцать пять градусов им нипочем на сытый желудок.

Заглядевшись на сорок, я не заметил, как мы дошли до живого уголка. Правда, «уголком» это приземистое длинное здание можно было назвать лишь с большой натяжкой. Скорее это был зверинец.

Обитая толстым войлоком дверь дохнула на нас клубами пара, и мы очутились в просторном тамбуре. Нас охватили запахи сена, животных. Те запахи, которые можно встретить на конном дворе, в цирке. После яркого солнца света, проникавшего через заиндевевшее окошко под потолком, было недостаточно, чтобы разглядеть все, что находилось вокруг. Но пока я смахивал веником снег с валенок, глаза привыкли к полумраку. В дальнем углу я увидел две клетки, в которых поблескивали зеленоватые глаза. Я подошел ближе, и две рыжие лисички с любопытством уставились на незнакомого человека, стараясь как можно дальше просунуть остренькие мордочки сквозь прутья клетки.

Как потом выяснилось, причиной их заточения оказался я. Лисички выросли на станции и были совершенно ручными; в клетках они только ночевали, но их запирали туда, когда приходили посторонние. Действительно, кто откажется от соблазна погладить или почесать за ухом такую симпатичную зверюшку. И юннаты и тетя Паша, которая ухаживала за обитателями уголка, свободно делали это. Но чужого эти ручные лисы могли запросто тяпнуть за пальцы. И в этом нет ничего удивительного: не каждая собака подпустит к себе незнакомца.

Едва мы начали осмотр, как тут же к нам подлетела сорока, которая до этого докучала ланям и гусям в их загонах. Так состоялось мое знакомство с Катькой. Мне она, как говорится, не показалась с самого начала. Сорока была какая-то взъерошенная и неухоженная. Заморыш да и только по сравнению с холеными птицами, которых я видел на воле.

Я шел вдоль стеллажей, слушая пояснения, а в это время на уровне моей головы, заглядывая в лицо, перелетала с полки на полку, с клетки на клетку Катька.

В первый момент мне показалось, что она как хозяйка с интересом наблюдает, какое впечатление на меня производит то, что мне показывают. Естественно, я знал, что животные не могут испытывать человеческих эмоций, но во всем ее облике явственно проглядывало желание узнать: «А как, мол, тебе все это нравится?»

А может быть, подумал я, Катька просто приглядывается к новому человеку и хочет поближе познакомиться. Но и такое объяснение меня не удовлетворило. Почему-то у меня сложилось убеждение, что Катька суетится с какой-то определенной целью и ее заботит отнюдь не одно лишь желание завязать знакомство.

Буквально через пару минут я убедился, что предчувствие меня не обмануло. Мы остановились у клетки, в которой сидел