Юный Натуралист 1976-02, страница 19

Лисий завтрак

Глухозимье. Давно пушистой шалью снега укрыты звонкие боры, дремучие ельники. Куда ни глянь, сквозная небесная синь, душистая зелень хвои да ослепительно яркая холодная белизна. Воздух неподвижен. Тишина. Однако мороз лют, задирист. С ним шутки плохи, и потому все живое в Берендеевом царстве притихло, где-то затаилось, спряталось.

Кому холодно, но нам с лесником Демьяном жарко. Шагаем машисто, так, что лбы мокрые, а широкие лы-жи-поволоки все равно торопят: «Спеш-шите, спеш-шите!»

Из-под полога старого ельника, который напоминает теперь какой-то чудо-замок, сплошь увенчанный беломраморными башнями, выходим на опушку. Впереди, окаймленная то кружевной вязью заиндевевших берез, то стеной медноствольных сосен, открывается обширная луговина. От края до края по ней разбросаны круглые, как бы пышно взбитые из лебяжьего пуха, подушки. А на подушках кое-где одиноко торчат корявые одряхлевшие деревца.

— Клюквенное болото! — подсказывает Демьян. И, внезапно приложив козырьком руку к глазам, тут же шепотом: — Смотри-ка — лисицы!

Заметив опасность, лисицы одна за другой навострили уши. Сторожко уставились на нас и тут же стреканули в темнину бора. Немного спустя подходим к лисьим по-копам. Разрыто до десятка кочек, но, кроме серебристого мха, перемешанного с сыпучим снегом, ни малейшего намека на какую-либо поживу. «Странно! Зачем же тогда лисицы копались в снегу? — подумалось мне. — Неужель ради забавы?»

И тут, присев на корточки, лесник осторожно сбросил с соседней кочки ее снеговую шапку. Под снегом курчавился густой шубой зеленовато-сизый мох, а в нем, словно россыпь рубиновых бусинок, жарко румянилась мороженая клюква.

— Лисицы клюквой лакомились?! — удивился я.

— Да с каким еще удовольствием! — смеется Демьян. — Эта ягода для них первейшее блюдо. Не мясное, верно. Диетическое. Но ведь сахар, кислоты да витамины и лисицам требуются.

П. Стефаров

Шестое чувство

В один зимний вечер, сидя за старым медным самоваром, Василий Степанович, старый охотник, рассказал мне небольшую историю.

Заночевал он как-то зимой вдали от жилья — не хотелось бросать убитого кабана. Сколько таких ночевок было на его веку — не сочтешь, на охоте это дело обычное. Жаль вот, лайки Пятнашки не было, приболела. С ней за секачом столько не бегал бы, да и у костра веселее. Правда, он и один страха не испытывал; предпочитал, как обычно выражался, оставлять страх дома — зачем лишнюю тяжесть с собой таскать? А все-таки с собачкой-то было бы уютнее.

Расчистив от снега площадку, освежевал добычу, натаскал целую кучу хвороста, нарубил хвойных лап на подстилку. Вкупе с сухой кедриной, валявшейся рядом, этого топлива должно хватить на всю долгую /ночь.

Фото Р. Воронова

и В. Гуменюка

1< 1с * 1с

1с 1с 1< 1с

3 «Юный натуралист» № 2