Юный Натуралист 1976-08, страница 9

7

втором вагончике с правой стороны. Амур устроился пока под окнами.

— Ничего. Сделаем ему скоро настоящую собачью конуру. Тут долго жить будем, пока поселок не построим, — сказал отец.

Саша был очень доволен, что придется жить в вагоне, и тут же сел писать письмо Мишке и Лене в Воронеж. Но никак не мог начать. Он 'все подыскивал и подыскивал нужные слова, а в голову лезли воспоминания о тех зимних днях, когда впервые приехала его семья на БАМ, в Усть-Кут...

Мать говорила, что жить на БАМе придется в вагончиках, а то и в палатках. Саша так мечтал об этом, а получилось совсем иначе. Никаких палаток на станции Усть-Кут не было. Везде удобные деревянные дома, все по пояс в сугробах, скворечники на старых березах, дорожки, расчищенные в снегу. Идешь по такой дорожке, как по коридору, а выше головы синеватый, слежавшийся за зиму снег. Душистый. И вроде бы от него арбузами пахнет.

Вообще-то Саша считал, что здесь, в Усть-Куте, им не повезло. Ну какой это БАМ? Даже ребятам нечего написать в Воронеж. А они-то там ждут писем, думают, что Саша и правда живет в вагончике.

«Если такая тут самая обыкновенная жизнь, нечего было и ехать», — уже стал думать Саша, но первый же день, проведенный в школе, показал совсем иное. Во-первых, тут не расхаживали на переменках, как в воронежской школе, а носились в свое удовольствие по коридорам. Правда, тоже стояли девчонки в красных повязках — дежурные, но они и сами то и дело забывали про свои повязки и выходили вместе с ребятами на крыльцо кормить собак. Собак возле школы много. Они прогуливались по пустырю, где старая баня, но когда слышали звонок, подходили к двери и спокойно ждали.

Саша боялся собак, но тоже выскочил на перемене, и у него аж дух захватило. Такой крепкий мороз, такие большущие собаки — прямо как волки! И глаза у них желтые, угрюмые.

В общем, с собаками кое-как обошлось — никто не заметил, что он их боится. Да. Тут был совсем другой народ, стоило подтянуться. Саше показали десятиклассника, который принес из леса олененка со сломанной ногой. Потом была ботаника, и в класс вошел необыкновенный учитель. Охотник! Никогда не видел Саша настоящего охотника.

— Это Михаил Васильевич Астало, — шепнула Саше Оля Морозова. С Олей они уже подружились. Сидели на одной парте.

Оле тоже, как видно, нравился Михаил Васильевич. Он всем ребятам нравился. А Саша так прямо глаз с него не сводил.

Вот они какие — настоящие-то охотники!

Домой в тот день он пошел вместе с Олей. За ними большущая собака увязалась. Хвост опустила и идет. Теперь уж нравился Саше Усть-Кут. Тянется и тянется по берегу реки Лены длинная улица. Теплые деревянные дома, как в сказке, из толстых бревен сложены. Ставни расписные. У одного дома на самой макушке вырезанный из дерева петух, красивый очень,

— В этом доме Романенко живет. Женя, — сказала Оля. — Теперь-то он не Женя, а уж районный охотинспектор. Сельскохозяйственный институт в Иркутске закончил. У нас многие, кто у Михаила Васильевича учился, специалистами по зверю и пушнине стали. Я тоже ib Тимирязевской академии учиться буду. Очень зоологию люблю. И Михаила Васильевича. Он такой сильный, такой добрый. Он все на свете умеет. А знаешь, как мы с ним в тайгу ходим? Всем классом. Какие костры раскладываем, какую рыбу ловим в озерах! Хариуса, знаешь такую рыбу?

Эту рыбу Саша не знал.

— А тайменя знаешь?

И тайменя Саша не видел ни разу. Карася видел. Воблу видел, и то сушеную. Отец с Волги привозил.

В общем, стало получаться вроде бы так, будто Саша ничего не знает, ничего не видел. А разве это годится? Совсем приуныл Саша. И собака сзади идет скучная. Саше сочувствует.

В Усть-Куте часто говорили об Амуре. Дорога-то, что начинается здесь, пойдет до самого Амура.

— Пусть так зовут собаку, — решил Саша.

Так, значит, так. Амур уже поднимал уши, вилял хвостом, шел Саше навстречу, когда он звал его. Жил Амур в ящике. Большой ящик принес Саша, сделал из него собачью будку, утеплил старым одеялом. Уютно в ней было Амуру. Мать ему суп каждый день варила, а отец иногда пускал в дом. Хороший был пес. Верный.

Уже готовились ребята с Михаилом Васильевичем к весне. А это не так-то просто. Одних семян сколько надо перебрать да удобрения заготовить. Девчонки носились по школе с цветочными горшками, с рассадой.

Друзей у Саши появилось столько, что мать уж не могла их запомнить. И Саша Цепелев, и Володя Гутенко, и Сережа Ма-нарев, но больше всех нравился Саше сын Михаила Васильевича — Вася, всегда приветливый, очень спокойный. Ничуть не задается, (что у него отец Михаил Васильевич, хотя как две капли воды похож на него, и так же говорит, так же смотрит