Юный Натуралист 1977-02, страница 18

превращают их в культурные рисовые плантации. Большие деньги отпускает государство на это дело. И рис дает хорошую отдачу. Сейчас в совхозе себестоимость риса небольшая, чистая прибыль составляет крупную сумму. А почему? Освободились от ручного труда. Рис убирают комбайном, как пшеницу. На ирригационных работах тоже техника. Сев ведется с самолетов. Он проходит как раз в тот момент, когда чеки затоплены. Аэросев на пятнадцать дней сокращает сроки и экономит тысячи тонн семян.

Вторая после риса отрасль Даубихэнско-го совхоза — животноводство. Под боком город Арсеньев. Совхоз полностью обеспечивает его молоком, в совхозе более трех тысяч голов скота. А утки? Они и «пропалывают» рисовые толя, и дают пух, мясо, яйца. Все чеки соединены коллектором. Можно поднять уровень воды, можно и опустить. Утка повышает урожайность риса до двадцати процентов, съедает до восьмидесяти процентов сорняков. При этом за лето набирает два килограмма мяса. Тридцать тысяч племенного поголовья каждый год дает совхозу полтора миллиона утят!

Совхоз много строит. Кругом лес, но ведь девяносто лет надо ждать, пока вырастет новая сосенка. А дети что окажут. Детям и внукам надо оставить леса.

остроили кирпичный завод, хотя кое-кто оворил — леса, мол, за глаза, а вы деньги транжирите. Но кирпич в совхозе Аел_ают быстро, а лес — когда-то выра-Отказались от дерева. Стали тратить _ра6^ь*° самую малость на отделочные

да'.,3а кронами садов горит желтая звез-Ции д ^ЛИ!ПНУ^В' загудел мотор на подстан-дома подали свет. iB восемнадцати

километрах от совхоза проходит высоковольтная линия. Ее построили, как только окончилась война. Первое время энергию не давали — ее не хватало промышленным объектам. Позднее дали, но линию пришлось тянуть самим.

Однако часто на совхозные поля, на Золотую долину, обрушивается стихия. От наводнения воздвигли дамбу. На какое-то время оградили ноля. Но жить приходится под вечной угрозой. Прорвется вода — погубит все.

В тот тайфун, с которого я начал свой рассказ, уровень Даубихэ поднялся на два метра. Плоды многолетней работы, отлично налаженное хозяйство оказались под угрозой мгновенного разорения. Напор взбунтовавшейся воды превзошел все ожидания. Таких свирепых паводков здесь раньше не знали. Дамба трещала. Все до единого вышли на дамбу. Пятьдесят часов без передышки отражали люди натиск воды.

И вода отступила.

«Есть две страшные стихии — огонь и вода. После пожара остается чистое место, и после наводнения тоже остается чистое место. Будь осторожен и всегда бойся огня и воды». Это народное поучение приводит В. К. Арсеньев, описывая свою беседу о наводнении с Дерсу Узала. Сам Дерсу, видимо, не очень остерегался воды. Во всяком случае, во время одного из наводнений он спас на маленькой лодочке служащих почтовой конторы. Случилось это во время очередного разлива реки Даубихэ как раз в том месте, где сейчас раскинулись поля рисосовхоза, огражденного от стихии надежной стеной.

Е. Федоровский