Юный Натуралист 1977-02, страница 46

особое качество, отличающее Ефимова от других анималистов, — романтическая приподнятость образа. Это не просто петух — бестолковый и драчливый обитатель курятника, а символ наступающего дня. А вот охотничий сокол — уже не просто скованная цепью птица, а символ стремления к свободе.

И так во всем. При этом Ефимову становится порой безразлична анатомическая точность — его искусство держится на передержках и заострениях.

Все звери у него в бурном движении, и не беда, если зоолог покачает головой, не разобравшись тол- ■ ком, кто изображен в скульптурной группе, — лоси или другие олени. Главное в причудливой игре света на вздувшихся мышцах, показывающей крайнее их напряжение. В этом сказались и глубоко усвоенные традиции народного искусства.

Народному мастеру тоже безразлична анатомическая точность. Он может вылепить коня хоть с тремя головами, и все будет не так, как у настоящей лошади, кроме одного-единст-

венного, подмеченного и

Бизон

Дельфин.

усиленного качества — лебединого изгиба шеи.

И так же, как народному мастеру, Ефимову нравились образы фантастические, образы полулюдей, полузверей, образы античной и языческой мифологии. Есть у него и стеклянная, будто из водяного блеска

созданная русалка. Есть и кентавр. И даже там, где зверь все-таки реален, за ним чудится иной раз некоторая сказочность. Словно из лесной тьмы м жути вылеплен темный, лоснящийся дикий бык. Из того же сказочного леса забрел и грубо вырубленный из толстенной доски лось. Резкие грани рельефа, незаглажен-ные следы стамески подчеркивают первобытную силу зверя. Тяжелая темная доска, из которой сделан рельеф, тоже приближает нас к лесу.

Найденное Ефимовым правило гласило: «Каждый материал должен говорить своим голосом». Оно осо-