Юный Натуралист 1977-04, страница 53
51 КОРЕНЬ ЖИЗНИ С нужным человеком я встретился случайно. Мы познакомились в электричке, Дорога сблизила нас. Это был скромный, располагающий к себе человек лет сорока восьми. В разговоре выяснилось.^ что Владимир Константинович страстный таежник и корневщик. Как только речь заходила о тайге, в его глазах вспыхивал радостный огонек. Я напросился к нему в компаньоны. Мне казалось: жить в Приморье, в уссурийской тайге, и не видеть это таинственное растение непростительно. С Владимиром Константиновичем в первых числах сентября мы и отправились в поход. Мне и в голову не приходило, какой же это изнурительный труд — среди непроходимых зарослей, на крутых склонах сопок искать корень жизни. В тайге Владимир Константинович прежде всего вырубил два кленовых посоха: один для себя, другой для меня. Через полчаса мы преодолели подъем и вышли на пологий затемненный северный склон. Здесь повсюду встречались кустарниковые заросли и полусгнившие упавшие деревья. От земли поднимался влажный воздух. Владимир Константинович ввел меня в курс дела: где и как искать корень. Показал траву-спутник и заключил: — Ищите красные ягоды. Встретите любую красную ягоду, зовите меня. Вдохновленный этими, как показалось мне, исчерпывающими сведениями, я ринулся в поиски. Долго ходил по склону сопки; то поднимался вверх, то спускался. Откуда-то появилась невероятная уверенность, что корень я обнаружу непременно первым и скоро. «Разве трудно среди моря зелени увидеть растение с гроздью жарких ягод?» — думал я. Вспоминал прочитанные книги, статьи, посвященные женьшеню. Вспоминал приметы, особенности склона, участка, где скорее всего можно обнаружить его. Знал, что он прячется в затененных местах, растет в зарослях кустарника, под покровом крупностебельных трав и что его часто называют растением сухих лесов, живущим десятки и даже сотни лет. Я приседал, заглядывал с надеждой под кусты. Мне казалось, что эта минута, трепетная, долгожданная, вот-вот настанет и перед моими глазами в глухой траве вспыхнет огненная гроздь незнакомых ягод. Но сколько я ни раздвигал кустов, заветное растение не показывалось. Его будто никогда здесь и не было. Я видел, как сосредоточенно, неторопливо, зигзагообразно ходил мой напарник. И откуда нам было тогда знать, что в этом году ягод нет. Обилие дождей и влаги привело к тому, что они давно уже опали, не дожив до своей спелости. Я ориентировался только на ягоду. Да и как я мог по-другому среди множества трав отыскать то, что еще не видел в жизни ни разу? А искать по листу берутся лишь опытные корневщики, которые находят женьшень и без ягод. Они могут его обнаружить весной, и летом, и глубокой осенью. Темнело. Дождь гудел в вершинах деревьев. Становилось холодно. Надо было искать место для ночлега. С трудом оборудовали мы палатку, развели огонь. Далеко за полночь, обсохшие, улеглись мы спать. Назавтра наша дорога лежала в противоположную сторону, на Горбушу. Это самая высокая сопка из близлежащих. Более полутора часов мы взбирались на ее вершину. Вдали темнело Японское море. Воздух, настоянный на таежных травах, кружил голову. Рядом проглядывал заманчивый уступ. Мы добросовестно его прочесали. Но, ничего не обнаружив, двинулись на северный склон Горбуши, после чего должны были возвратиться к месту ночлега. — Не может быть, чтобы и здесь ничего не нашли, — сокрушался мой спутник. — Я пустой отсюда не возвращался. Но меня уже ничто не волновало и не трогало. Неудачи, следовавшие одна за другой, потушили всякие желания. И мне было все равно: найдем этот злополучный корень или не найдем — какая разница! И вдруг неподалеку раздался сдержанный, с нотками трудно скрываемой радости голос Владимира Константиновича: — Есть, Николай! Один! Нашел! Спутника своего я увидел у огромного кедра. Нагнувшись, рассматривал он найденное «сокровище». «Так вот он какой, царь растений! — поразился я. — И прост и величествен!» Женьшень рос в двух шагах от ствола, рядом с могучими корнями. Рос открыто, под тенью дерева. Стрелка его была пуста, без ягод. Они опали, так и не дозрев, под ударами дождя, лившего с небольшими перерывами целый месяц. Сбросив рюкзаки возле обнаруженного корня, мы устремились в поиски. Не прошло и получаса, как меня снова позвал Владимир Константинович. Это был его второй корень. Крупнее предыдущего. Почти до земли плотным зонтом раскинулся над ним лимонник. Непроницаемо прикрывал он его со всех сторон. Повесив нац |
