Юный Натуралист 1977-11, страница 22

— Бурашка добычу несет!

В сенцах послышалась возня, и на пороге показался зверек с высоко поднятой головой. Раздался свист, и выпавший из зубов здоровущий окунь шлепнулся на пол. И тут выдру с порога словно ветром сдуло.

Пока спутники ужинали, над тайгой опустилась ночь. За окном беспокойно посвистывала Бурашка.

— Меня зовет. Скучает. — Поднялся из-за стола проводник. Надев полушубок, он достал подвешенный к потолку берестяной туесок, насыпал из него в кружку сушеной черники и сказал:—Брусника, малина, черемуха — любимое лакомство Бурашки. Вот я и угощаю ее.

В. Мартыненко

В гостях

Побывайте в лесу в конце ноября — не пожалеете. Таким, как сейчас, лес не бывает никогда.

Неожиданна его завораживающая красота. Остановишься пораженный: посмотришь направо — зима, налево — осень. Это потому, что выпавший снег еще не везде лег ровным слоем. Направо, где березняк и осинник, он смог запорошить всю землю. Тут белым-бело. И от белых стволов берез, и от свежего снега, и от будто бы вылинявших стволов осин.

Глянешь налево. Там осень. Это ощущение возникает, когда видишь посохшие жухлые травы на лесной поляне. Побуревшие стебли васильков, темнеющие головки короставников, каштановым цветом выделяющиеся высокие щавели. Здесь, на поляне, снег не задержался пока еще. Выдуло его ветром.

Вот так и стоишь, словно в сказке, на призрачной грани осени и зимы. Куда же пойти?

Сначала, пожалуй, в осень. В малинник. По ягоды. Ни корзинку, ни горсть душистых сладких ягод в это время года, конечно же, не соберешь, а вот одну-две ягодки отыскать можно. Стремительным был ход осени, вот и оказались некоторые малинки, не успевшие упасть на землю, законсервированными морозцем. Мне повезло. Посчастливилось найти одну такую мерзлую, но всю красную ягоду. Положил ее на ладонь, она чуть оттаяла и стала источать знакомый аромат зрелого лета, нежный и сильный. Нашел еще и пару грибов — заиндевевших на морозе свинушек.

Теперь в зиму. Слышу, среди ветвей копошатся мелкие птички. Довольно большая стайка. Штук тридцать, наверное. Не сидят на месте птицы, а в самых замысловатых позах зависают на ветках, кормятся семенами.

На опушке вдруг слышу скрипучую песенку снегиря. Всегда так: сначала его услышишь, а уж потом увидишь. Семейка этих красногрудых нарядных степенных птиц не спеша склевывает спелые плоды рябины, а перелетев на елку, украшает ее, словно в новогодний праздник.

А. Быхов

Доверие

Свежая пороша мягко скрипела под лыжами, искрилась, слепила глаза. Иван Васильевич Гавырин шел берегом Тартаса, стараясь не смотреть по сторонам на залитые светом увалы, а временами и совсем смыкая веки. Места старому охотнику знакомые, путь дальний, неторопкий. И вдруг с резкими хлопками крыл, взбив тучку пушистого снега, перед самыми лыжами уселся... косач. Было это так неожиданно, что Иван Васильевич долго