Юный Натуралист 1977-12, страница 20
38 Стал я приглядываться к каждой елке, к местам, где они росли. Иной раз невольно залюбуешься стройной земной красавицей. Хвоя на прямом стволе густа, плотна, вечно-зелена. Держится крепко. Как парус на мачте. Когда кругом лиственных деревьев много, да еще летом, при полной листве, не страшен елке любой ветер. Он верхом идет. Только макушки качает. Зимой же, когда голый лес продувается как решето, гуляет ветер и понизу. Ударяет почти всей своей мощью в еловый парус. Гнет, сотрясает прочный ствол. Напрягает до последних сил корни. А корни у елок неглубоко, под самым дерном стелются, даже наружу выступают. О них на тропинках в основном и спотыкаются. Налетит ветер на одинокую красавицу, хрустнет дальний корешок, а за ним и ближний. И с победным воем обрушит ураган елку наземь. Грубо вывернет наружу корневище. И все! Никогда уж красавице этой не подняться, не покрасоваться перед другими. Зато те елки, что в тесном соседстве с другими деревьями растут, ветра не боятся. Оно и верно — коллективу любой ураган не страшен. Ю. Калинин Не тот заяц Если бы зайка выбрал дорогу вдоль опушки леса, снег погасил бы все шорохи, а здесь наст выдал зайчишку. Только он собрался обогнуть ствол пихты, как филин камнем упал на него. Увидев страшную тень, заяц прыгнул в сторону, но пестрый разбойник настиг его и вонзил в спину косого острые крючковатые когти. Заяц заметался из стороны в сторону, стараясь сбросить с себя наездника, но тот крепко вцепился в беднягу. Филин уже напружинил шею, чтобы нанести завершающий удар. Но тут зайка неожиданно свалился на бок, спружинил задними ногами и сильно ударил филина. От резкого удара безжизненно повисло перешибленное крыло. Из раны закапала кровь, застывая на снегу темно-крас-ными бусинками. Боль заставила филина отпустить спину косого. Это только и нужно было зайке. Его словно подхватило ветром — и вот уже косого след простыл. Нет, не тот пошел заяц! Коварная ласна Прогуливаясь по заснеженному зимнему лесу алтайской тайги, я забрел на старые вырубки, поросшие молодыми пихтами. Не успел снять рюкзак, чтобы размять плечи и немного отдохнуть, как вдруг неожиданно увидел лося. Запрокинув голову, он как-то странно, боком бежал навстречу мне. Потом остановился и начал кружиться на месте. «Вот разыгрался сохатый, — подумал я, развязал рюкзак, чтобы вытащить фотоаппарат, — сыт, должно быть, и доволен собою...» Каково же было мое удивление, когда через минуту огромный таежный лесной красавец как подкошенный рухнул на снег. |
