Юный Натуралист 1978-02, страница 54

52

находить предварительно обнюханные им спрятанные вещи.

После окончания курсов Тимур был приписан к военкомату и стал военнообязанным. Теперь он, выйдя со мной на улицу, немедленно выполнял приказ «к ноге», семеня ногами и стараясь попасть в такт моему шагу. Чтобы Тимка не забыл своих навыков, каждое утро мы проходили с ним весь курс обучения от начала до конца. Порой я проделывал с ним эксперименты. Навещая товарищей, причем не одного, а нескольких, я оставлял у кого-нибудь из них, так, чтобы собака не видела, свою вещь. Вернувшись домой, я говорил: «Тимур, забыли, ищи!» И Тимка кидался на поиск, обязательно возвращаясь с забытым предметом.

«А что будет делать Тимка, если нигде ничего не оставлять? — как-то подумал я. — И отправить его искать не забытую вещь?» Что ж, сказано — сделано. Придя домой, я отдал приказ: «Ищи!» По своему обыкновению он опрометью бросился из дома. В этот день Тимур не возвращался очень долго. Каждые пять минут я выскакивал на улицу посмотреть, не бежит ли Тимка. Шел четвертый час, как он отправился на поиск, а его все не было. Ругая себя на чем свет стоит и не находя места, я прислушивался к звукам — не раздастся ли знакомый лай моего друга. Время тянулось удивительно медленно, а Тимур все не возвращался. Больно ударила мысль: «Ничего не найдя, собака от стыда за неумение выполнить приказ может не вернуться вовсе или, вернувшись ни с чем, навсегда потеряет доверие к хозяину, отдающему глупые, невыполнимые приказы». В это время с треском открылась входная дверь, и в комнату ворвался Тимур. Но что же он принес! Год назад мальчику, у которого мы сегодня были, я подарил ко дню рождения книгу — и вот она лежала у моих ног. Уставший, но счастливый рядом сидел Тимка. Оказалось, что в этот день Тимур по нескольку раз обежал всех, у кого мы были, и, ничего не найдя, вернулся в конце концов к книге — единственной вещи, которая из всех им сегодня обследованных издавала чуть слышный, смешанный с чужими запахами запах хозяина. Подивившись тому, как ловко хотел его «надуть» мой товарищ, он беззлобно тявкнул на него, схватил зубами подарок — и был таков.

Этот случай врезался мне в память на всю жизнь. С этого дня, прежде чем отдавать тот или иной приказ, я тщательно обдумывал его детали и возможность выполнения.

Грохнул, поднимая землю до неба, взрыв, за ним второй, третий, и ворвалась в нашу жизнь война, срывая с насижен

ных мест людей, разлучая родных, знакомых, друзей.

20 июля 1941 года мы получили повестку о мобилизации в действующую армию «Вашей собаки по кличке Тимур». И первым из нашей семьи ушел на войну защищать Родину Тимка.

А когда я вернулся после войны из госпиталя, мама мне показала необыкновенную похоронную, в которой было написано: «Ваша собака по кличке Тимур героически погибла при обороне Москвы, с миной на спине бросившись под танк и подорвав его.

1 декабря 1941 г.».

Я храню эту похоронку по сей день как одну из реликвии войны и память о своем друге детства Тимуре.

О. Туманов

ВЁЛ ОДУ I ПК А

Избушка садовника Дениса стояла на краю колхозного сада у самого обрыва. За садом начинался сосновый лес, а по другую сторону оврага тянулись засеянные озимыми поля. Торопился по дну оврага широкий ручей. В ульях, спрятанных в тени яблонь, чуть слышно жужжали пчелы. Спала под крыльцом рыжая собачонка. Только лесные мыши, забравшиеся на чердак Денисовой сторожки, шуршали прошлогодним сенЪм и пищали.

Мышиная возня разбудила садовника. Он проснулся, не зажигая лампу, скрутил самокрутку и вышел в сад. Здесь он уселся на высохший ствол сливы и, прислушиваясь к ночной тишине, закурил. Не догадывался Денис, что с высокой груши внимательно следила за ним куница Бело-душка.

Привлекал зверька огонек папиросы, ярко вспыхивающий при каждой затяжке и выхватывающий из темноты крючковатый нос и большие черные усы садовника. Слабый ветерок дул со стороны леса, и куница не чувствовала махорочного дыма. Зато она явно ощущала сладкий медовый дух, исходивший от нагретых за день ульев.

Скоро закричали в деревне петухи, и на востоке появилась серая полоса. Денис вернулся в избу. Тогда куница высунула из-за листьев свою остроносую мордочку, облизнулась и спустилась на землю. Сильнее запахло медом, и зверек осторожно начал подкрадываться к ульям.

Однако забраться в пчелиный домик оказалось непросто. Долго ходила куница вокруг ульев, а потом через дыру в стене попала в сарайчик, где Денис хранил запас