Юный Натуралист 1978-07, страница 16
14 ы вышли в поход перед рассветом. ^Аул, плотно закутанный в бурку тумана, еще крепко опал. Лишь кое-где тусклыми медяками поблескивали у хижин сонные уличные фонари. Казим Батчаев, мой юный проводник, то и дело позевывая в ладонь, ехал на своей каурой лошади впереди меня и негромко гортанно покрикивал в пространство. Туман был густым. В нем увязали наши голоса. Несмотря на свои двенадцать лет, Казим хорошо знал Тебердинский район, так как еще с третьего класса вел з горах фенологические наблюдения. Он точно мог сказать, когда на южном склоне появятся желтые и белые искорки цветов, когда розово зацветет волчье лыко. Он знал, когда прилетает на Кавказ птичка с оранжевой грудкой — зарянка. Он даже мог подражать негромкой, но звонкой песенке этого крылатого подснежника. И вот теперь, прознав о моем намерении подобраться к высокогорным ледникам, попросился ко мне в проводники. Тропа, раскисшая после недавнего дождя, пастушьим кнутом змеилась по склону. Но вот посветлело. На востоке туман начал просвечиваться желтизной зари. Мы подъехали к подножию Малой Хати-пары, в шутку прозванной Пыхтигоркой, и не спеша начали подъем к вершине. То тут, то там встречались дикая груша и алыча. На скалах росли разноцветные корковые и накипные лишайники, раскрашивая камень затейливой мозаикой. А немного выше зашелестели ярко-зеленой листвой, закурчавились заповедные буковые и грабовые леса. Все чаще на пути нашем стали встречаться пихты, увешанные бледными мочалками мха. Ближние предгорья несли на себе изумруд трав и темные крапины рассыпанного по склонам можжевельника. Наконец солнце зажгло все свои белые светильники на вершинах, и сразу стало весело, светло и немножко жарко. Мы сняли куртки и положили их на луки седел. В свете пробуждающегося утра горы преобразились, и вместе с ними преобразился маленький карачаевец. Черные глаза его заблестели из-под опущенных ресниц, вся его тонкая фигура выпрямилась. Казим привстал на стременах и жадно глотнул чистый, приятный воздух. — Скоро луга, — торопливо и радостно сказал он мне, оглянулся и пяткой слегка толкнул лошадь в бок, и та, будто почуяв настроение наездника, пошла резвее. — Скоро луга, — повторил Казим задушевно и многозначительно. Мы поднимались туда, к субальпийским и альпийским лугам и снежникам, к неприхотливым юрным хижинам, где ученые ЦВЕТОК ВЕРШИН |
