Юный Натуралист 1979-05, страница 21

20

Пересказать Брема невозможно, цитировать нет смысла — его надо читать! И при этом помнить: Брем жил и писал сто лет назад.

Однако суть не в ошибках, имеющихся в книгах Брема, а в колоссальных достоинствах его произведений. Во-первых, Брем впервые наиболее полно описал всех известных тогда (или, по крайней мере, большинство из них) животных; во-вторых, он стремился не только рассказать о внешности животного, но и о его образе жизни, что для того времени было ново и необычно; в-третьих, благодаря своей наблюдательности, широкому кругозору, интуиции Брем смог понять, что не все общепринятые в то время положения правильны. Например, он предупреждал о том, что уничтожение леопардов в Африке приведет к размножению в угрожающем количестве павианов (то есть говорил о нарушении биологического равновесия, об элементарных основах экологии).

Брема обвиняли в том, что он часто приукрашивает факты. Порой обвиняли его в антропоморфизме. И нередко эти обвинения имели под собой почву. Однако в то время зоопсихология делала только первые робкие шаги, а об этологии — науке о поведении животных — еще никто и не слышал. И то, что описывал внимательный наблюдатель Брем, в свете сегодняшней науки выглядит не так уж абсурдно.

Когда-то, в первом веке нашей эры, жил знаменитый римлянин Плиний Старший, вошедший в историю как замечательный популяризатор. Книгами его люди пользовались много веков. И когда в XVI веке появился другой замечательный популяризатор, швейцарец Конрад Геснер, его часто называли «Плинием Средневековья». Потом появился Бюффон. Слава его была велика, и он заслужил чести называться «Плинием XVIII века», или «Геснером XVIII века». Но очень скоро о Плинии стали говорить, что он Брем Древнего мира, а о Геснере — Брем Средневековья и о Бюффоне — Брем XVIII века! А нашего

современника — замечательного немецкого ученого, посвятившего свою жизнь изучению животных и их спасению, автора многотомного произведения о животных нашей планеты — Бернгарда Гржимека называют «Бремом XX века».

Книги Брема, даже переработанные и отредактированные, встречаются сейчас не так уж часто. Но читатель не хочет расставаться с самим Бремом: он по-прежнему является символом всего, что связано с животными, с их жизнью, с их жизнеописанием. И не случайно выходящая много лет в ГДР библиотечка книг о природе называется «Маленькая библиотечка Брема», не случайно журнал «Юный натуралист» много лет ведет рубрику «Листая Брема», где помещает материалы о животных.

Вокруг имени Брема еще при его жизни возникали легенды, велись споры, особенно жаркими стали они после его смерти. Одни считали Брема великим ученым-зоологом, другие называли его замечательным путешественником, третьи объявили, что ни к ученым, ни к путешественникам его причислить нельзя.

Да, Брема нельзя назвать ученым в строгом, академическом смысле слова. Его нельзя приравнять и к путешественникам-первооткрывателям. Самое точное определение, применимое к Брему, это, пожалуй, такое: ученый-писатель.

Брем был страстным пропагандистом и горячим энтузиастом науки, он открыл перед людьми величие и красоту природы вообще и животного мира в частности. Благодаря Брему во многом изменилось отношение к животным, сотни людей выбрали себе путь в жизни — стали натуралистами, зоологами, исследователями и путешественниками. И кто знает, что важнее — сделать открытие в науке или открыть дверь в эту науку? Трудно ответить на этот вопрос. Но можно сказать иначе: замечательных ученых и путешественников было много — Брем был единственным!

Ю. Дмитриев Рис. В. Федорова