Юный Натуралист 1979-09, страница 31

34

пищу. Очень хорошо давать свинке мел, соль. Пьет свинка очень мало, но все-таки иоилку ей поставьте.

Осторожно берите свинку в руки — у нее очень нежное брюшко. Шерстку я ей чищу зубной щеткой. Моя свинка это очень любит. Имейте в виду: свинки боятся сквозняков, поэтому советую — не ставьте клетку на сквозняке.

Я уже хорошо понимаю свою свинку: если она поскрипывает, значит, чем-то недовольна, если свистит — приветствует, трещит — очень довольна. И не зря ее назвали свинкой — она хрюкает.

Хорошо живется морской свинке рядом с нами. Если ее отпустить в лес, она тут же погибнет. А вот другой маленький зверек — лемминг. Водится он у нас на Севере, в тундре. Попробуйте-ка держать его в клетке — хлопот не оберешься! Ни леммингу, ни вам радости не будет, особенно если у всех леммингов такой же характер, как у Пика, который побывал в гостях у Э. Ф. Савицкого. Судите сами.

Пмн

Он действовал как страус — спрятал голову под березовое корневище и затих, будто надежно укрылся, а пестрый зад с куцым хвостикам торчал наружу. Я легонько пощекотал его веточкой, он кинулся вперед, пытаясь цапнуть ветку зубами, и произнес короткое «пик!».

А был это лемминг, или пеструшка. Величиной он чуть больше полевки с пестрой, похожей на окраску трехцветной кошки шкуркой. Он явно не желал вступать со мной в мирные переговоры. А я не стал ему кланяться — ушел на соседнее болото за морошкой.

Возвращаясь назад, снова взглянул на березовый пень, где встретил лемминга. Хоть прошло много времени, он все еще оставался здесь. Наш «разговор» проходил, как и прежде: я его трогал веточкой, он сердился и пикал. Тогда, чтобы установить дипломатические отношения, я почесал ему веточкой «за ушком».

— Ну что, Пик, пойдем домой!

Пик молчал, но не особенно возражал, когда я сучкам загнал его в футляр от бинокля.

По дороге я думал, как устрою ему жилье из посылочного ящика, а на время посажу в эмалированное ведро. Так и сделал. Но, увы, Пику это не понравилось.

Он все время пытался выбраться оттуда. Его крохотные коготки царапали

эмаль, и при этом раздавался такой звук, что нервы мои не выдержали — я вынул Пика из ведра, посадил на пол: бегай до завтра, пока клетку не сделаю. И гость мой начал носиться как заведенный по всей квартире. До вечера это не причиняло особенного беспокойства, а вот ночью... Только я начинал засыпать, как раздавалось шуршание. Пик подбегал к стулу, где висела моя одежда, забирался по брюкам на стул, потом падал, снова цеплялся за что-нибудь — обои, край одеяла, куда-то полз, лез. Я гнал его, старался снова заснуть и просыпался уже оттого, что Пик бегал по моему одеялу. Не очень-то приятно, когда по тебе кто-то бегает! Я попытался его прогнать, тшул пальцем, а он вцепился в палец зубами. Вот агрессор!

— Не умеешь себя вести, иди гуляй, — сказал я своему гостю, набросил на него тряпку, оделся и вынес Пика на улицу. И мой несостоявшийся подопечный потрусил туда, где зеленели кусты.

Вот ведь как получается — вольный зверек, который пытается освободиться из плена, незаслуженно получает прозвище «агрессор» и обвиняется в том, что не умеет себя вести.

А мне кажется, что у Пика не такой уж дурной характер. Просто ему никак не хотелось оставаться в непривычной обстановке, и он добился своего. А как вы думаете, Почемучки?

Теперь посмотрите на фотографию — рядом с маленькими беленькими поросятами устроился под боком у свиньи черный щенок. Фотографию прислал наш Почемучка и вот что рассказал.