Юный Натуралист 1980-10, страница 18

г о * *

школа

СЛЕДО-<\

ПЫТ*^*

^ ft л •

Когда-то давно, еще школьником, я поехал на станцию Березки — совсем недалеко от Москвы. И вот в лесу на глинистой тропе я увидел очень крупный четырехпалый отпечаток звериной лапы. «Волк!» — обрадовался я. Сел рядом. Измерил соломинкой ширину и длину следа и очень старательно срисовал его в альбом.

Много лет я рассказывал друзьям, что видел волчьи следы вблизи Москвы, и в доказательство показывал внушительных размеров рисунок. Но как-то, листая старые дневники, я наткнулся снова на этот рисунок. Посмотрел внимательно и понял, что много лет заблуждался. Это след не волка, а очень крупной собаки — дога или сенбернара. Сначала меня очень огорчило мое открытие. Как я смог спутать собачьи следы с волчьими? Но потом подумал: «А ведь не сделай рисунка, так до сих пор считал бы, что обнаружил в Березках волка». А ошибся я оттого, что следы мне попались в лесу далеко от поселка, да и размеры отпечатка притупили мою внимательность. А главное, я

Султанская курочки.

тогда был еще очень неопытен и только начинал познавать азбуку следопыта.

В связи с этим вспоминается и другой случай. Как-то в начале зимы я был в Азербайджане. Там на топких берегах солоноватых озер среди многочисленных следов куликов и перепончатых отпечатков утиных и гусиных лап я видел длиннопалые следы султанских курочек. А на более сухих местах на пыли среди зарослей гребен-чука мне попадались следы турачей. Но, пробыв в тех местах почти месяц, я так и не зарисовал следы этих птиц. И вот эти птицы стали настолько редки, что занесены в Красную книгу. Не знаю, удастся ли мне еще когда-нибудь побывать в тех местах. Наблюдать удивительных фиолетово-голубых султанок, бродящих на заре по вязкому илу. Видеть их необычно длиннопалые следы. Теперь я стараюсь по возможности зарисовывать интересные следы. Всегда ношу с собой блокнот, измеритель и линейку. Я рисую отпечаток лапы животного в натуральную величину. Так нагляднее. К тому же след почти любого нашего зверя, кроме медведя, тигра, верблюда, крупного лося, а из птиц — лебедя, пеликана да наиболее крупных видов журавлей — помещается на листе, равном обычной ученической тетради. На этом же листе, но в уменьшенном размере я схематично изображаю целый ряд следов. Чтобы показать расстояние между отдельными отпечатками, размер шага, характер походки животного, особенности постановки ног. Все это помогает в определении принадлежности следов. Рисунок без размеров во многом теряет свою ценность. Ведь размеры отпечатка часто говорят о возрасте зверя, его поле (у многих тетеревиных птиц по размерам легко отличить самца от самки, например, глухаря от глухарки или тетерева от тетерки). А как, если не приведены раз

меры, отличить на рисунке следы тигра от следов леопарда? Это трудно даже специалисту. Теперь у меня собралась большая коллекция рисунков. И не только отпечатков следов, но и погрызов ветвей и плодов, остатков пищи хищников, нор и логовищ. Но эта коллекция отличается от коллекций любителей собирать марки или значки. Хотя так же, как и они, я стремлюсь, чтобы она была как можно полнее.

Моя коллекция вроде азбуки следопыта. Ведь, не умея определить зверя или птицу по следам, нельзя собрать интересные сведения об их образе жизни.

Может возникнуть вопрос: а стоит ли рисовать следы тех обычных животных, которые хорошо изучены и рисунки их следов много раз публиковались? Начинающим натуралистам, безусловно, стоит. Делая зарисовки следов лисиц, зайцев, белок и даже кошек и собак, юный биолог тренирует наблюдательность и зрительную память. Он быстрее научится подмечать в следах такие особенности, которые помогут ему легче запомнить вновь встреченные и прежде незнакомые ему следы. Попутно он «набивает руку», тренируется в умении хотя бы схематично изображать увиденное. Работа следопыта неисчерпаема. Меняются условия — меняются привычки животных. А об этом прежде

След стрепета