Юный Натуралист 1982-04, страница 16

14

первом? Ну что ж, очень хорошо. Будете мыть посуду.

И вот в течение двух месяцев Груздев шел после лекций в кружок, надевал чистый халат и принимался безропотно мыть посуду. Ее сначала нужно обработать химикатами, затем мыть дистиллированной водой и тщательно высушивать. Что, собственно, Груздев и делал с большим усердием. Наверное, именно это качество студента и заставило профессора Плешкова доверить Груздеву следующее важное дело — помогать аспиранту.

Зато с третьего курса Борис Павлович поручил Груздеву вести научную работу самостоятельно. И вот написал Леонид на пяти страницах машинописного текста свой первый научный труд и отдал его на суд тогдашнему заведующему кафедрой агрохимии академику Клечковскому. Посмотрел Всеволод Маврикиевич работу и сделал в ней больше тридцати замечаний. И среди сугубо специальных пометок, затрагивавших суть научной проблемы, на полях рукописи оказались ремарки вроде: «Так в русском языке не пишут, читайте Чехова». А потом академик вызвал третьекурсника в свой кабинет, и два часа длилась беседа о том, как должен писать ученый. Всю ночь после этой беседы Груздев не спал и к утру принес новый текст. И снова: «Ознакомьтесь с пометками — зайдите ко мне!»

...Когда Леонид Груздев заканчивал Тимирязевскую академию, у него было уже опубликовано семь научных работ. Что интересовало Груздева?

Во-первых, есть ли универсальное средство против полегания культурных злаков? Во-вторых, можно ли применять замедлители роста без вреда для самого растения, без ухудшения его качества? И в-третьих, почему при использовании удобрений увеличивать урожай зерна можно только до определенного рубежа. Нельзя ли вносить в почву одновременно с удобрением что-то еще, что и укрепило бы стебель и одновременно, скажем, отпугивало вредителей у той же пшеницы. В-четвертых, в-пятых...

Просто удивляешься, как широк круг интересов молодого исследователя. Однако при всей разнонаправленности все его эксперименты преследовали единую цель — прибавку урожая.

Сегодня трудно даже подсчитать, сколько было проведено опытов, перебрано вариантов поиска, сколько разработано методик, сколько километров пришлось ему пройти пешком, пролететь на самолете, чтобы отыскать наконец тот целебный бальзам, ту ♦ золотую смесь» для растений, без которой, как сегодня считают ученые, даже невозможно представить наше сельское хозяйство.

Итак, городской паренек сумел добиться больших успехов в «чужой» ему области. Но такой ли уж и «чужой»?

Поле начиналось недалеко от дома. Оно останавливало взгляд по весне, когда рядки поднимающейся пшеницы выметывали к солнцу свои нежно-зеленые ростки. Оно шумело летом наливающимися колосьями. Короче говоря, квадраты тимирязевского опытного поля во все времена года были постоянно перед ним.

Но только видеть поле еще мало, чтобы его полюбить. Надо еще и научиться понимать его. Леня научился. И помогли ему в этом сначала родители. Отец, Георгий Сергеевич, вернувшись с войны, взялся за интереснейшее дело — поиск средств защиты культурных растений от сорняков и вредителей. И мать всю жизнь тоже имела прямое отношение к полю, работая в Институте зерна. Помогали они Леониду неназойливо: без нотаций и долгих убеждающих речей. Его родители собственным примером сагитировали трех своих сыновей избрать профессии, связанные с сельским хозяйством. И произошло все это пусть не сразу, не быстро, но очень естественно.

Когда в доме бывали гости, Леня с увлечением внимал разговорам о таинственной жизни растений, о секретах почв, о могуществе гербицидов... Он был потрясен, узнав, что во всех странах мира вредные насекомые, грызуны и болезни растений отнимают у человечества 85 миллионов тонн зерна в год. Если еще учесть вред от сорняков, то окажется, что мы теряем треть урожая. Вот почему без химии в сельском хозяйстве не обойтись.

Гости делились впечатлениями о прочитанном, высказывали свои оригинальные идеи, обменивались опытом экспериментаторской работы. Леня впитывал в себя эти долгие вечерние разговоры. Память уже тогда была у него отменной. Многое из услышанного запало ему в душу и только ожидало момента, чтобы прорасти вопросом, удивлением, догадкой.

Раньше других ребят он узнал, что можно ускорить рост растения, а можно и затормозить, увеличить длину листьев, заставить созреть на несколько дней раньше, сделать его плоды более кислыми или же более сладкими. Раньше других нашел себя Леня, хотя кое-кто посчитал было, что вроде бы «потерял».

Лет десять назад разве что писатели-фантасты могли бы утверждать, что при Министерстве сельского хозяйства создан Институт кибернетики. И то не все бы поверили им. Сегодня, однако, он действительно создан и без него уже трудно представить нашу сельскохозяйственную науку. Кандидат биологических наук Леонид Георгиевич Груздев, который в 14 лет мог из множества радиодеталей смонтировать по сложной японской схеме приемник на десяти транзисторах, ныне с успехом использует свои знания для проведения тонких опытов.