Юный Натуралист 1983-12, страница 18

в стране

Ш ш

Сказочного доктора Айболита, чудесного волшебника, все мы знаем и любим с детства. Мне повезло вдвойне: я знаком еще с одним Айболитом, с профессором Троицкого ветеринарного института, доктором ветеринарных наук Андреем Александровичем Кабышем, человеком удивительно добрым, посвятившим свою жизнь исцелению животных.

...Наконец-то я узнал точный смысл когда-то популярной, а ныне полузабытой поговорки: «Кто не видел беды — поезжай в Бреды». И вовсе не в безводье и не в сильных ветрах было дело. Причина в другом.

Двадцать лет прожил в поселке Бреды Челябинской области Никита Захарович Мерец-кий. И за это время у него погибло пять коров, а девять животных он был вынужден забить. Вылечить их оказалось невозможно. Ничто не помогало.

Порасспрашивайте брединцев о тех временах. Во многих дворах скот пропадал, как ни кормили его, как ни ухаживали. Пытались завозить животных из других мест. Год-два все было хорошо, а потом животное погибало. И корма завозили издалека. Тоже помогало на время. Статистика фиксировала: общая заболеваемость, совершенно непонятная. От коров в то время надаивали по стакану молока.

И так десятки лет.

Пятикурсник Троицкого ветеринарного института Иван Жарков, ныне кандидат наук, приехавший на практику в Брединский район, писал своему учителю Андрею Александровичу Кабышу, что находится в затруднительном положении. Просил совета.

Что посоветовать, что порекомендовать, если у животных, как говорят, на ходу ломаются кости, если на глазах животное худеет, сколько его ни корми. Тогда, более двадцати лет назад, Кабыш не знал, что еще в прошлом столетии ветеринары замечали сильное истощение животных даже при достаточных кормах и хорошем уходе. В Шотландии такую болезнь называли сухоткой, а в Новой Зелан

ДИАГНОЗ КАБЫША

дии — кустарниковой болезнью. Уже тогда решили, что она происходит из-за недостаточного количества в почве кальция, натрия, калия, меди.

Ученые ломали головы: на пастбищах с обильной растительностью животные за пять-шесть месяцев истощались до неузнаваемости. Стоило их перегнать на участки со скудным травостоем, как наступало выздоровление. И тогда же пастбища стали делить на «здоровые» и «больные».

Обо всем этом Андрей Александрович Кабыш узнал позже. Он и не думал, что то самое письмо его студента послужит началом новой долголетней работы.

Первые поиски оказались напрасными. Он подолгу жил в Бредах, отчаиваясь с каждым днем все больше и больше. Ему верили и не верили. Торопили.

Рыбий жир не помогал. Мел тоже. Кабыша поражало: животные жевали кости, глотали стекло, гвозди. У одной коровы он насчитал тринадцать сломанных ребер...

Вот с чем столкнулся Кабыш. Разве плохо кормили животных в Бредах? Им скармливали и люцерновое сено, и ковыльное, и пырейное. Не жалели ни концентратов, ни силоса, добавляли в рацион костную муку, золу, поваренную соль. Одного рыбьего жира уходило в год на корову до десяти килограммов. Всего было в кормах в достатке: переваримого белка, кальция, фосфора, каротина, количество кормовых единиц превышало норму.

Но, как говорят, не в коня был корм.

По его выражению, Кабыш работал в то время без компаса. В каком направлении искать, что предложить?

Кабыша часто встречали по берегам степных речушек, пересыхающих в жару. Его просили: «Доктор, лечи коров. Брось копаться в земле». А он все просил подождать. Не знал, как лечить.

Но теперь Кабыш был уверен в одном: никакой рыбий жир в любых комбинациях с калием, кальцием и фосфором не улучшал