Юный Натуралист 1985-04, страница 33

местили будущего кречетенка в инкубатор. Лихо пляшет яйцо в воде. Набрался сил и вырос тот, кто живет под скорлупой. Это Чип, только мы пока еще не знаем его. Инкубация близится к завершению, скоро вылупится.

И вот — наконец-то! В три часа ночи на гладкой поверхности скорлупы появляется едва заметная трещина — прок-лев.

Днем, как приложишь яйцо к уху, можно услышать: будто кнопкой стучат по бетонной стене. Слышатся и тихие, редкие попискивания. К вечеру голос малыша окреп. Даже из закрытого инкубатора разносится по всей комнате его энергичный писк. Ночью он притих, а к утру снова раздались бодрые позывные.

Настал день вылупления. Клинья скорлупы на месте наклева немного приподняты. Птенец поворачивается вокруг своей оси и режет свод яйцевым зубом.

Проходит три с небольшим часа. Птенец всплескивает мокрыми крылышками и, оттолкнувшись лапами, выпадает из остатков яйца на мягкую подстилку. Отдохнул для начала. Поднял голову. Он уже немного обсох и распушился. Кре-четенок расправляет крылышки и первый раз в жизни поднимается на ноги.

Через два часа он уже окончательно превратился в пушистый шар, желтый, в крапинку, на длинных розовых ногах. Чип еще не очень-то владеет ими и стоит-покачивается. У него огромные черные глаза с голубыми зрачками. Эта детская голубизна исчезнет лишь через несколько месяцев. Пуховичок заинтересовался тряпкой, стал поклевывать ее и теребить.

Двухчасовому малышу еще рановато есть. А уже час спустя он самостоятельно, безо всяких подсказок, проглатывает первую добычу.

Единственные, кого видел Чип с тех пор, как открыл глаза, были люди, вот и запечатлелись мы для него как родители. Основная обязанность родителей выводковых птенцов после того, как те научились есть,— греть их. Сам малыш еще не может вырабатывать достаточно тепла, ему приходится маминым пользоваться. А у нас Чипа согревают лампа и специальная грелка, но больше всего он, конечно же, любит пристроиться к человеку. Чуть что — Чип вытягивает шею, громко пищит и спешит спрятаться под ладонь, сложенную лодочкой. Покрутится-покрутится, уляжется и задремлет.

Еще не исполнилось Чипу и суток, когда мы вынесли его на прогулку. На улице он чувствует себя отлично. Если происходит что-нибудь тревожное или просто непонятное — громкий звук, резкое движение или пролетает огромная ворона,— он мгновенно ныряет то в куртинку осоки, то под лист конского щавеля, прижимается к земле — и нет его. Врожденная реакция — затаивание — оберегает и диких малышей во время их странствий.

Бродит птенец все время возле нас. А чуть отойдет, сразу начинает призывно покрикивать, чтобы мы вдруг не потерялись. Наш коккер-спаниель Дана держится все время рядом. В ее присутствии мы спокойны, ни кошки, ни вороны с ястребами не страшны нашему пушистому Чипу. Данка — азартный охотник, но своих ни за что не тронет, так она воспитана, ведь дом вечно полон живности.

Пора возвращаться, для первого раза достаточно. Двигаемся по тропинке: «Чипа-Чипа-Чипа!» Пуховичок откликает--ся и поспешает за нами. Занятная картина получается: топают друг за другом люди, птенец и пес — разношерстная семейка.