uucmttsi

САЗАН

БРема

Как-то рыбачили мы на Тунгуске, притоке Амура, в ту пору, когда на прогревшихся летних разливах отчаянно плясали нерестившиеся сазаны. Картина была захватывающей: в утренней прохладе косяки речных богатырей мощными ударами хвостов били и взвихряли воду, свечой взмывали в воздух, словно демонстрируя красоту оранжевых хвостов и плавников на закованных в крепкую блестящую кольчугу чешуи плотных сильных телах с золотистыми боками, светло-желтым брюшком и коричневатой с прозеленью и синью спиной. Шумно плюхаясь в свою стихию, они поднимали тучи брызг, в которых трепетали солнечные блики и радужное многоцветье... То там, то здесь прорезали тихую полую воду сазаньи плавники, хвосты, а то и гребнистые спины, и круги от них снова тяжело и плавно шевелили воду.

Напарник мой был из тех, кто летнюю рыбалку без сазана не признавал. Я смотрел, как он священнодействовал, и хорошо понимал его: эта великолепная во всех отношениях рыба действительно стоит внимания. И хотя нет для меня в реках ничего милее карася, я подолгу любовался, как в садке лениво шевелили жабрами и хвостами, недоуменно поводя золотистыми глазами, добрые оран-жеворотые полуметровые усатые сазаны-красавцы.

А за ухой приятель возбужденно просвещал меня: сазан благороден, но неприхотлив; смел, но осторожен и недоверчив; сообразителен и хитер! Чтобы его подсечь, нужны умение и железные нервы. А как он силен и буен на крючке, какие свечки, какие прыжки вытворяет! Пятикилограммовый сазанчик тянет леску с пудовой силой. А выносливость его просто удивительна — семь потов сойдет, пока его одолеешь. Только очень искусный, очень хладнокровный и осторожный рыбак может его поймать.

А как прекрасен сазан в садке — будто отлит из тяжелой бронзы и щедро вызолочен! Я мягко пытаюсь успокоить приятеля: «В тихой скромной красоте карася полно своего очарования...» Да где там! Он не дает мне слова сказать. «Кого разводят в прудах с древности? Сазана. А назовешь ли ты более важную в современном прудоводстве рыбу? Знаешь ли ты, как много пород карпа развели, и каких разных, и каких красивых! Даже белых, красных и пятнистых! Ведомо ли тебе, что растут эти карпы не по дням, а по часам: всего на второе свое лето на обильном харче нагуливаются почти до килограмма, а к концу третьего они уже почти в полметра. С одного гектара в добрых хозяйствах берут до двадцати тысяч таких трехлеток. Представь себе: две-три сотни центне

2 «Юный натуралист» № 5