Юный Натуралист 1986-03, страница 36

Пасечник нарвал лимонника, вернее, отмотал около метра тонкой лианы, обрезал ее ножом и потом оборвал листья. Запахло землей, лимоном и еще каким-то аптечным запахом.

Мы вернулись назад. Хозяин взял лиану, свернул ее бухтой, как заправский матрос, и уложил в чайник. Налил воды и поставил на огонь. Через некоторое время, сидя на крыльце избушки, мы пили светлый настой, пахнущий лимоном, и ели сотовый мед. Над полянкой проносились стаи стрижей-колючехвостов, запела свою вечернюю песню синяя мухоловка, гнездящаяся где-то недалеко от ручья на обрывистом берегу, потом ее поддержал сизый дрозд, наконец, когда сумерки опустились в распадок, завел свою монотонную песню индийский козодой, и уже совсем в темноте из крохотной лужи ему стала вторить квакша.

Мы посидели еще немного и зашли в дом. Он встретил нас уютным деревенским теплом и смолистым медовым запахом — зимой здесь хранились ульи. Бросив спальники на дощатые нары, мы расположились на ночлег. Задули керосиновую лампу. Как ночник засинело окошко.

...Жили мы в этом затерянном мирке около недели. Облазили все окрестные сопки — были в дубняках, в кедрачах и в пихтарниках. И каждый вечер, возвращаясь к избушке, с удовольствием подходили к ручью посмотреть на мандаринку.

Самец, как правило, плавал в омутке — ловил водяных жуков и улиток или же сидел на стволе нависшего над водой дерева. При этом он был похож на разноцветный шарик, у которого выросли две красные косолапые перепончатые ножки. Иногда он токовал: распушал оперение, поднимал крылья, распускал хохол и запрокидывал голову. От этого селезень становился еще пестрее и ярче.

Гораздо реже мы видели его подругу — серенькую уточку. У нее была напряженная пора насиживания яиц. Гнездо мы обнаружили совершенно случайно — недалеко от заводи под заломом сучьев, принесенных половодьем. Часто мандаринки устраивают гнезда и в дуплах деревьев, и в нишах скал. Охотно занимают они и искусственные гнездовья.

Наша утка в гнезде сидела настолько плотно, что ничем не выдавала себя. Мы

иллсжпая

БРема

часто проходили мимо этого завала, даже перешагивали через него, и никогда птица не покидала своего убежища.

Через несколько дней на знакомом омутке плавали девять пушистых комочков. Когда мы подходили к ручью, самка с мелодичным кряканьем, более похожим на свист, легко взлетала вертикально вверх и исчезала за деревьями, а птенцы ловко прятались — часть ныряла, а часть затаивалась под корнями нависших над водой деревьев.

...В этот сезон я еще не раз видел мандаринок. В окрестностях стоящего на Амуре поселка несколько пар этих птиц стали практически домашними. Люди их не тревожили, и нарядные уточки постоянно кормились на ближайших небольших прудах.

Надо сказать, что эти птицы очень хорошо реагируют на такое отношение со стороны человека. В Японии они гнездятся, например, в парках Токио, а в ряде стран Дальнего Востока одомашнены. Их разводят как декоративных птиц.

Последний раз я встретил мандаринок уже в конце августа на небольшом лесном водоеме. Один берег озерка примыкал к краю дубовой рощицы. Спелые желуди сыпались с низкорослых деревьев в воду. Это и привлекало сюда стайку мандаринок. Утки плавали, собирая плоды дуба, две или три птицы кормились на берегу, а одна, самая жадная или самая ловкая, стояла на толстом суку дерева и рвала желуди прямо с веток. Птицы жировали — подкреплялись перед полетом в Японию или в Китай, где они зимуют на лесных озерах огромными многосотенными стаями.

Так как эта утка гнездится в основном в дуплах, очень важно, чтобы сохранялись старые деревья, а развеска специальных дуплянок может привести к тому, что численность, вероятно, самой красивой уточки нашей страны будет возрастать.

В. БАБЕНКО