Юный Натуралист 1987-01, страница 43

>41

шества. Но и эти первые книги писателя возвращали нас все на те же днепровские берега и плесы, и стало очевидно, что у Эдуарда Корпачева есть настоятельная потребность взглянуть на всю красу мира, пока что ограниченного родными местами Приднепровья, благодарными глазами подростка.

Говорили за себя одни лишь названия тех его коротких повестей: «Островок посреди Днепра», «Паруса, наполненные ветром», «Сын пристани», «Плывут над Днепром облака»...

Переехав в Москву, писатель не расстался с Днепром, с малой родиной. Да и каждому писателю, где бы потом ни оказалась его житейская пристань, знакомо это вечное возвращение к родным истокам, к тем местам, что так много сказали ему и так многое в его душе пробудили шелестом ли зеленых ветвей, плеском ли волны.

Став автором журнала «Юный натуралист», Эдуард Корпачев уже тогда повестью «Охотничий выстрел» (1967, № 3) подтвердил эту верность свою родным краям, очаровавшим его не только голубым Днепром и необозримыми заливными лугами, но и дубравами, лесными чащами по берегам реки. На протяжении двух десятилетий выступает писатель в журнале с повестями — «Тройка запряженных кузнечиков» (1973, № 9), «Луга медвяные» (1974, № 6, 7, 8) — и рассказами, по заданию редакции выезжает в командировки и привозит очерки, посвященные движению красных следопытов или рассказывающие о школьных производственных бригадах.

Помню, как-то я заметил, что, может быть, не всегда оправдана слишком сложная структура фразы, особенно в произведениях для детей. Эдуард Корпачев горячо возразил: дети, по его представлениям, вполне серьезные личности, жизнь которых изобилует событиями, открытиями, а сверх того и знакомыми всем взрослым предчувствиями, предугадываниями, прозрениями. Отсюда и необыкновенно сложный мир детской души, отражать который писатель вправе теми же методами, которыми пользуется в том случае, когда пишет жизнь взрослых. Кроме того, детство никогда не расстается с человеком.

Потом он прислал мне журнал «Пионер», где в рассказе «Апрельское море» просил обратить внимание на такие сло

ва: «...отец Геннадия, накачивая насосом автомобильный баллон, говорил им раздумчиво такое:

— У каждого из нас детство имеет три возраста детства, запомните.

Да, говорил отец Геннадия, в первом возрасте детства мы жадны на впечатления и открытия, нам так везет, мы так счастливы, если впервые, скажем, промчимся на мотоцикле. Все видится нам необыкновенным, каждый день — это новая жизнь. Но мы вырастаем, говорил отец Геннадия, мы уже не пацаны, нам пора открывать другие города и земли. И мы порываем с детством. Потом мы учимся и живем в других городах, получаем ранения на войне или даже не на войне, просто всякие житейские раны, живем, наслаждаемся, мучаемся — и вдруг ка-кой-то случай занесет на эту пристань, на Днепр. Мы еще не старики, еще здоровы и сильны, но мы так много повидали и узнали, что все, чем жили в детстве, на что уповали и что, быть может, не сбылось, теперь нам кажется далеким, наивным, ребяческим. Вот это и есть второй возраст детства: со снисходительностью вспоминать о детстве, быть взрослым и потому снисходительным ко всему первому, раннему.Да, говорил отец Геннадия, но потом, когда-нибудь потом наступит и такая пора, когда сильнее всего захочется увидеть места, где подрастал, где начинал жить. И вот вспоминаешь всякие мелочи, подробности, какую-нибудь чепуху из ребяческих лет, и она, эта чепуха, почему-то радует и утешает старых бродяг, знатоков жизни. Это третий возраст детства, когда особой любовью жалуешь свое детство, когда пытаешься допытаться у себя, отчего сложилась жизнь так или иначе, отчего у тебя такой характер. Теперь, конечно, виднее, отчего такой характер, теперь виднее все причины! Да только, говорил отец Геннадия, это уже самый горький возраст детства: никаких уже тебе открытий, а лишь подсчет потерь...»

Я же теперь, приводя эту цитату, очень характерную для понимания творческих принципов писателя, и поздравляя Эдуарда Марковича Корпачева с юбилеем, хочу надеяться, что он и впредь будет помнить о тех читателях", которые пока еще в первом возрасте своего детства...

Борис БУРЬЯН г. Минск Фото М. Пазия