Юный Натуралист 1988-07, страница 11

галопом, и слова председателя потонули в дробном топоте копыт.

Медленно оседала пыль на нежную листву придорожных кустов, и не верилось, что скоро все здесь покроется инеем.

— Надо что-то придумать,— сказал Турсунали.

Дети побежали в школу. Потом они всю ночь скручивали колпаки из газетных листов. Решили укрыть каждый кустик хлопчатника бумажной шапкой-колпаком. К утру накрутили их целую гору. Укрыли больше тысячи кустов. Бумага кончилась. А из горных ущелий уже потянулись безжалостные языки холодного ветра.

— Будем жечь костры,— решил Турсунали,— дымом укроем всходы.

И они стали собирать хворост. В округе не осталось ни одной сухой былинки, все пошло в костры, огонь которых ребята поддерживали несколько часов. С последним порывом ветра выпал снег. В горах это бывает даже в апреле. Больше половины посевов погибло в колхозе от тех заморозков, но опытную делянку за школой юннаты отстояли. А летом спасли свое поле от зноя. В сентябре собрали урожай.

Удивлению взрослых не было предела: каждый день маленькое звено Матказимова сдавало по полтонны хлопка.

Это был рекордный урожай. Юного звеньевого наградили Звездой Героя Социалистического Труда и орденом Ленина. Получили награды и другие ребята.

На следующий год юннаты из звена Турсунали Матказимова вновь собрали высокий урожай. И еще одна награда Родины — второй орден Ленина засиял на груди пионера.

Прошло немало лет. Турсунали закончил сельскохозяйственный институт, вернулся в родной колхоз, стал работать агрономом. Однажды я приехал в эти места писать очерк о лучшей в районе ученической производственной

2 «Юный натуралист» № 7

бригаде средней школы № 21 и вдруг услышал знакомую фамилию. Недалеко от железнодорожной станции я увидел запыленный «Москвичек» Матказимова.

— Бросили на прорыв,— объяснил он свой уход с хлопковых плантаций.— Надо было поднимать целину. На бросовых землях решили посадить сад и виноградник. На голых холмах, где раньше даже трава перекати-поле не держалась, теперь богатые урожаи фруктов снимаем. Виноградные кисти по восемь килограммов бывают. Каждая ягодка как слива! Не веришь? — увидел он на моем лице улыбку.— Поехали!

...В «Артеке» мы вспоминали этот случай, то удивление, с которым я разглядывал виноградные кисти, каждая из которых могла бы наполнить целое ведро. А где-то внизу шумел прибой. Слышались голоса ребят из дружины «Морская», которые готовились к празднику «Город мастеров». Час назад перед ними выступал почетный гость пионерского слета Турсунали Матказимов, который рассказывал о своем детстве, о сегодняшних делах земледельцев Таджикистана.

— Отличная смена растет,— сказал Турсунали, глядя на них.— Там, где мы раньше брали одним напряжением сил, сегодняшние юннаты применяют научные знания, используют технику. И если они будут настойчивы и ответственны, их мечты обязательно сбудутся.

С. ЯНОВСКИЙ

ПЕРЕВОДЫ С ПТИЧЬЕГО

Море было спокойным, солнце стояло в зените, но из-за ствола ближайшего дерева кто-то пугал тонким голоском: «Жуть-жуть!»

— Кто это? — тихо спросил маленький мальчик с раковиной рапаны в руках. Я не успел ответить, потому что из-за дерева очень отчетливо кто-то спросил: «Тришку видел?»

— А это кто? — спросил малыш.

«Те-тень-ка, те-тень-ка!» — ответили из-за дерева, потом оттуда донеслось чуть глуховато: «Худо тут, худо тут!», послышалась зазывная реклама торговца — «Чулки, чулки, варежки!», раздались змеиный шип, дробный перестук молоточков и какие-то горловые звуки. В мастерской юных натуралистов «Артека» шла викторина «Интересные звуки природы».

Лучше других распознал голоса птиц Женя Карасев из Димитровграда Ульяновской области:

— Первым пел снегирь, про «Тришку» спрашивала чечевица, «тетеньку» звала пеночка-теньковка, а чиж «торговал» чулками и варежками.

Потом он отвечал на вопросы, как опознавать птиц по окраске, по поведению, по силуэту. И, правильно определив еще голоса глухаря, вальдшнепа, воробья, дрозда и бекаса, стал победителем викторины.

С. МИХАЙЛОВ