Юный Натуралист 1990-11, страница 23

21

ность. Через несколько секунд наблюдающие за вами, да и вы сами, если откроете глаза, увидите, как шарик делает круги, двигаясь по часовой стрелке. А теперь вообразите, что на полу проведена черта либо поперек комнаты, либо вдоль ее. И шарик начнет раскачиваться, словно маятник, по направлению этой воображаемой линии.

В Древнем Риме жрецы пользовались подобным «маятником» для всякого рода предсказаний. Делалось это так. Жрец становился в центр окружности, на которой размещались буквы алфавита. Проходило некоторое время, и все присутствующие убеждались, что маятник раскачивается от одной буквы к другой. Из букв постепенно складываются слова, а из них целые предложения. Говорили, будто один из римских императоров получил таким образом «сообщение» о своем вероятном наследнике, после чего лишил его жизни.

Во второй половине прошлого века во многих западных странах Европы аристократическое общество было захвачено «игрой в желания». Одного из играющих (перцепиента) уводили в другую комнату и завязывали ему глаза. Остальные придумывали задание, которое перцепиенту мысленно передавал человек, называемый индуктором. Перцепиент прикасался к плечу, руке или ко лбу индуктора, который в это время сосредоточенно думал о задании.

Одним из первых, кто попытался объяснить подобного рода эксперименты, был французский академик М. Щеврель. Он поставил опыты, показывающие, что не контролируемая сознанием часть мозга может передавать нервные импульсы на соответствующие группы мышц.

Затем экспериментаторами были сконструированы вполне надежные приборы, позволяющие зарегистрировать непроизвольные мышечные реакции людей. Осуществлялось это следующим способом. Испытуемый клал руку на чувствительный датчик, представляющий собой тонкую резину, натянутую на стеклянную трубку. Исследуемому задавались различного рода вопросы, а возникающие в ответ на них мышечные сокращения улавливались датчиком и зарисовывались на закопченной ленте барабана. При расшифровке записей обнаруживалось, что наиболее выраженные непроизвольные реакции, получившие названия идеомо-

торных, проявлялись в момент, когда испытуемый концентрировал свое внимание на наиболее волнующих его событиях.

Наблюдать за проявлением таких реакций можно было и с помощью психогра-.фа, прибора, представляющего собой очень чувствительные весы. Для проверки не контролируемых волей реакций клали на чаШку весов руку исследуемого и наблюдали, в каких случаях стрелка отклоняется максимально. И снова это происходило тогда, когда человек концентрировал свое внимание на острых жизненных ситуациях.

Как видите, вождь племени поступил мудро, объявив: в чьих руках яйцо будет раздавлено, тот и преступник. Конечно, люди из этого племени ничего не знали об идеомоторных реакциях человека, но их наблюдательность, несомненно, имела практическую ценность.

Таким образом, получается, что непроизвольные мышечные реакции человека, генерируемые им помимо воли и сознания, представляют собой своеобразный алфавит мозга, знание которого позволяет научиться «читать мысли». Если и не все, то, во всяком случае, некоторые. А это, согласитесь, не так уж мало. Чтобы понять этот алфавит и использовать его в практических делах, стали придумывать различные способы и средства. Были сконструированы современные приборы — полиграфы, детекторы лжи, чувствительность которых позволяет улавливать ничтожные отклонения, изменения, происходящие в различных органах и системах нашего организма. А может ли сам человек быть таким полиграфом, «чтецом мыслей»?

Уже «игры в желания» показали, что, по-видимому, многие люди в состоянии осваивать азбуку идеомоторных реакций другого человека и читать с ее помощью некоторые мысли.

В 1874 году юный малообразованный американец Браун продемонстрировал нью-йоркской публике свои способности читать чужие мысли. Делал он это так. Завязывал себе плотно глаза, а снизу повязки подкладывал куски ваты, чтобы исключить возможность подглядывания. Затем кто-то из зрителей опускал ему на лоб руку, которую Браун слегка поддерживал. Этого ему было достаточно, чтобы отыскать в одном из рядов зрительного зала загаданное лицо или спрятанную вещь.