Костёр 1967-01, страница 12

они все, — насупившись, подумал Леха. — Потому что капитан у них — трепач».

— Но я повторяю, — продолжал капитан. — Пока Алексей плавает с нами, он является членом нашего экипажа. Поэтому прошу не делать из него мальчика и не посылать на клотик за морской пылью.

— Ты, Женя, его вместо Семена думаешь взять? — спросил пижон.

— Там посмотрим.

— А может, не гнать Сеньку? — спросил лысый матрос. — С кем не бывает.

— Слушай меня, дядя Костя, — сказал капитан.— Даже мама прощала меня только до трех раз. Мы прощали его уже четыре. Скажи, дядя Костя, мы боремся за план по рыбе или мы боремся за план по прогулам?

— Лично я считаю, что кэп прав!—заявил пижон.

— Как ты, Володя? — спросил капитан.

Невысокий плотный матрос снова заулыбался неизвестно чему и кивнул.

— А ты, Вова?

— Нормально, — сказал Вова, — так и надо.

— Так как же, дядя Костя? — снова обратился капитан к лысому матросу.

— А чего я? Я тоже... — сказал дядя Костя.

Все засмеялись, будто дядя Костя сказал

что-то очень остроумное. Пижон хлопнул его по спине и сказал одобрительно:

— Вот это называется справедливый человек!

— Да иди ты к богу! — буркнул дядя Костя и уткнулся в миску с борщом.

После завтрака все полезли наверх. Леха тоже хотел выйти, но его остановил дядя Костя, допивавший четвертую кружку чая.

— Ты бы пока снял сапоги, Алеша, — сказал он. — Вон тапочки стоят свободные. Пойдешь рыбу разбирать — наденешь. А сейчас они ни к чему. Только ноги зря студишь.

— Ничего моим ногам не сделается, — отмахнулся Леха.

— Еще как сделается, — вздохнул дядя Костя.— У меня вот уж лет десять ноги гудят. А все от нее, от резины. — Он помолчал немного, словно прислушивался к своим ногам, и сказал: — А я тебя знаю. Ты сын Ивана Сладкова. Рыбак он хороший. А вот Сенька, которого сейчас выгнали, это мой племянник, сын сестры. — Дядя Костя снова вздохнул. Вид у него был обиженный. Лехе вдруг показалось, что он сейчас заплачет, беззвучно, по-старушечьи роняя слезы. Леха нетерпеливо посмотрел наверх, в сторону открытого люка.

— Ты не торопись, — сказал дядя Костя.— Так пока делать нечего. Иди сюда, я тебя спро

сить хочу. — Он протянул руку к койке и вытащил из-под подушки затрепанный «Огонек».

— Ты сколько классов кончил?

— Ну, восемь, — ответил Леха.

— Тогда должен знать, — с облегчением сказал дядя Костя. — Вот, смотри, все разгадал, а тут не получается. На семь клеточек. Номер десять.

Скользнув взглядом по кроссворду, Леха прочел: «головоногий моллюск».

— Не пойму, что за моллюск и почему головоногий,— сказал дядя Костя. — Голова у него на ногах, что ли?

— У него ноги на голове, — снисходительно ответил Леха. — Осьминог. Тип моллюсков.

— Осьминог?! — удивился дядя Костя. — Да мы их каждый день по десятку за борт выбрасываем. Верно, у них только и есть, что голова да ноги. А почему — моллюск? Так бы и писали — осьминог.

— Тогда и разгадывать не надо, — объяснил Леха, окончательно убедившись в своем превосходстве над дядей Костей.

— Это верно, — согласился дядя Костя, подсчитывая буквы. — Слушай, Алеша, не выходит дело. Нужно семь клеточек, а осьминог — восемь.

Но Леху смутить было трудно. Зоологию он помнил хорошо.

— Тогда кальмар.

— А он тоже моллюск?

— Еще бы нет!—сказал Леха.

— Кальмар подходит, — обрадовался дядя Костя.—Это верно. У него на башке десять щупальцев.

Над головой Лехи прерывисто затрещал звонок — сигнал к подъему трала. Дядя Костя сунул «Огонек» под подушку и принялся натягивать сапоги.

Когда Леха пришел на корму, там уже собралась вся команда. Не было только моториста. На этот раз матросы, и кок Вова, и капитан были в сапогах и непромокаемых куртках. Леха огляделся, стараясь найти себе занятие. Володя, стоявший у лебедки, улыбнулся ему, да так широко и весело, словно и жил на свете только для того, чтобы улыбаться. Леха подошел к нему, надеясь, что тот даст ему какую-нибудь работу. Лебедка негромко урчала, подтягивая ваера. Обернувшись три раза вокруг барабана, ваера скользили по лоткам в трюм.

— Сейчас выбирать будем, — сказал Володя и снова улыбнулся неизвестно чему.

Леха кивнул с понимающим видом и облокотился на лебедку. Сейнер мотнуло на волне. Рука Лехи в поисках опоры машинально схватилась за ваер, и тут же Леха почувствовал,

10