Костёр 1967-08, страница 13

Ком из цуката, Оставив только небольшое от

верстие для воздуха и света. — Теперь ты убедился? — спросила

Рита,

сделав паузу между кусками торта, который она поглощала.

— Ладно, ты выиграла. Это — торт. Я отдам тебе все, что проиграл.

Конечно, отдашь. Ведь спорят не просто так, ради одних разговорчиков.

— Отстань. Я уже сказал тебе, что отдам. А теперь не мешай мне работать. Иди сюда и сядь в сторонке. Я сейчас начну прорывать галерею. Я хочу обследовать весь торт. Не затем я сюда пришел, чтобы объедаться сладостями!

— Ах, вот ты какой! У нас под ногами по

крайней мере полметра шоколада, мы сидим в гроте из слоеного теста... Укрытие здесь по-надежнее, чем у Пиноккио, когда тот оказался в животе у акулы, а тебе еще надо что-то обследовать!

— Да ешь себе на здоровье сколько хочешь! А я буду прорывать галерею!

— Нет, — сказала Рита, — я тебе помогу. Я могу и есть, и работать.

Под ударами лопатки торт постепенно раскрывался, как джунгли под топором первооткрывателя. Брат и сестра без труда преодолели несколько слоев крема, взбитых сливок и миндального теста. Прорыли ручейки сладкого крема, по колени погрузились в смородиновый сироп, осветили своим ручным фонариком гроты, образованные внутри торта подземными ликерными течениями.

Большие засахаренные вишни, словно километровые столбики, время от времени попадались на пути. Паоло, продвигавшийся вперед с азартом исследователя, попросту обходил их, а Рита набивала рот. Одной рукой она помогала брату расширять галерею, а другой шарила по стенам из мороженого крем-брюле. То и дело она подносила ко рту какой-нибудь фаршированный орех или рассматривала странные камни, валявшиеся под ногами: чаще всего это оказывался жареный миндаль или засахаренные орехи.

— Да ну, работай же,—подгонял ее Паоло.— Нет, не там! Рой в этом направлении; надо идти по радиусу, тогда быстро доберемся к центру.

— Жаль. Я чувствую, что справа повеяло холодком... Должно быть, там мороженое...

— Досадно, что мы не захватили с собой компас.

А зачем? Тут же повсюду только торт: на севере и на юге, на востоке и на западе куда ни посмотришь. Ведь спор выиграла я! Ой, тут слишком много ликера! Послушай, а мы не

опьянеем? Ай! Дождь пошел... Дай попробовать... Да это вовсе не вода, это марсала! На помощь, тону! Ах нет, мне только показалось. Мы идем сейчас по бисквиту; по правде говоря, я бы предпочла миндальное тесто, оно более надежное.

Паоло ни на мгновение не переставал рыть. Не разжимая рта, он мысленно составлял перечень материалов, которые встречались на его пути: малиновое варенье, взбитые сливки, крем, фисташковое мороженое...

Вдруг он замер и тревожно сжал руку Риты.

Погаси фонарик!—приказал он шепотом. И без него светло почему-то... Тихо! Смотри.

В стене, от удара лопатки, открылось отверстие, из которого бил луч света. Рита заглянула туда. Посреди грота сидел какой-то человек и при свете торшера из огромного засахаренного апельсина что-то торопливо писал на листах, лежавших у него на коленях.

— Так ведь это Джепетто! — прошептала Рита.

— А ты — Фея с голубыми волосами¹ говори глупостей. Дай мне подумать.

Минуты две Паоло и Рита молча по очереди заглядывали в отверстие.

— Ты что-нибудь придумал?

— Нет еще.

• •

Не

¹ Пиноккио, ми — персонажи ноккио».

Джепетто и Фея с голубыми волоса сказки К. Коллоди «Приключения Пи

2*

11