Костёр 1969-11, страница 48
ЭМИЛЬ ЛЁННЕБЕРГИ ПОВЕСТЬ Астрид Липдгреи Рисунки Бьёрна Берга Ребята, вы, наверное, знаете прекрасные книжки знаменитой шведской писательницы Астрид Линд грен: «Малыш и Карлсон, который живет на крыше», «Пеп-пи Длинный чулок» и «Мио, мой Мио». А быть может, вы читали также ее повести «Расмус-бродяга» и «Приключение знаменитого сыщика Калле Блюмквиста». В последних повестях Линдгрен «Эмиль из Лённеберги» и «Новые проделки Эмиля из Лённеберги» vac-сказывается о веселых проказах маленького сорванца, о том, как в недавние времена этот мальчик вносил некоторое разнообразие в сонную и скудную жизнь захолустного шведского хутора. 3 миль из Леннеберги. Так звали мальчика, который жил на хуторе Катхульт близ Лённеберги. Это был маленький сорванец и упрямец, вовсе не такой славный, как ты. Хотя на вид симпатичный парнишка, что правда, то правда. И то пока не поднимет крика. Глазенки у него были круглые и голубые. Мордашка тоже круглая и розовощекая, волосы светлые и вьющиеся. Посмотришь на него — ну, просто ангелочек. Только не умиляйся раньше времени. Эмилю было пять лет от роду, но силой он не уступал молодому бычку. Жил он на хуторе Катхульт близ Лённеберги в провинции Смоланд. И разговаривал он, плутишка этакий, ло-смо-ландски. Но тут уж ничего не поделаешь! Если ему хотелось надеть свой картуз, он не говорил, как ты: «Хочу картузик», а картавил: «Хоцу кагтузик!» Его картузик был всего-навсего обыкновенной кепчонкой с черным козырьком и синим верхом, страшно неказистой. Ее однажды купил отец, когда ездил в город. Змиль обрадовался обновке сказал: и вечером, ложать спать, Буду! ответил — Хоцу кагтузик! Его маме не понравилось, что Эмиль собрался спать в кепке, и она хотела повесить ее на крючок в сенях-Но Эмиль завопил так, что стало слышно по всей Лён-неберге: — Хоцу кагтузик! И целых три недели Эмиль спал в кепке каждую-ночь. Что ни говори, у него этот номер прошел, хотя для этого и пришлось ему побузить. Главное — Эмиль всегда добивался того, чего хотел. В этом он был верен себе. И уж во всяком случае никогда не делал того, чего хотела его мама. Однажды на рождество она попыталась уговорить его поесть тушеных бобов: ведь овощи так полезны детям. Но Эмиль наотрез отказался: — Нет! — Ты что ж, совсем не будешь есть зелень? — спросила мама. Эмиль. — Только взаправдашнюю зелень. И, притаившись за рождественской елкой, Эмиль принялся грызть зеленые веточки. Но скоро ему надоело это занятие, уж больно кололись елочные иголки. Упрямец был этот Эмиль. Он хотел командовать мамой и папой и всем хутором Катхульт, а может, и всей Лённебергой. Но лённебержцы не хотели ему подчиниться. — Жаль этих Свенсонов из Кат-хульта, — говаривали они. — Ну п сорванец у них мальчонка! Ничего путного из него не выйдет,, это уж как пить дать! Подумать только, лённебеожиы верили тому, что говорят. Представляешь! Если бы они знали наперед, что станет с Эмилем,, они бы так не говорили... Но не будем забегать вперед, а расскажем по порядку о том, что случилось, когда Эмиль был маленький и жил на хуторе Катхульт близ Лённеберги, в Смо- 44 |
