Костёр 1972-01, страница 31

— Может, чем помочь тебе? — небрежно спросил Мишке.

Юрий внимательно посмотрел на нас. И сказал:

— Разве что дрова уложить во дворе. Мне одному не осилить до уроков.

— Давай, конечно! — обрадовались мы.

Мы все трое опаздывали в то утро. Нам с Мишкой

записали в дневники, что мы сорвали дежурство по школе, а Юрию сказали, чтобы пришла мать.

...Несколько лет назад в газете среди фотографий физиков — лауреатов Ленинских премий, я увидел знакомое лицо Юрия. Он вроде бы мало изменился, и мне показалось, что я даже различаю крупные веснушки на его лбу и щеках.

ДИМКА

Димка был на два года старше меня. Но он нисколько не выделялся среди моих сверстников и ни на какое главенство не претендовал. Единственный раз мы почувствовали свою зависимость от Димки, когда он раздобыл старинный пистолет «монтекрист» с изящной перламутровой ручкой. Мы с ним ходили на задний двор и стреляли в глухую кирпичную стену. Пульки были почти игрушечные, они щелкали по кирпичу, делая едва заметные отметины. Однако квартальный прознал о нашей забаве и Димку, как зачинщика и владельца пистолета, водил в милицию. Там допытывались, откуда пистолет. Поругав и отобрав перламутровый «монтекрист», Димку отпустили.

— Ну, что там было? — спрашивали мы.

— Да ничего, — равнодушно отвечал Димка, — я сказал, что в хламе нашел... Квартальный пальцем погрозил — а так ничего...

Мы разочарованно замолчали — Димка не выглядел в этой истории героем.

И вдруг наш Димка исчез.

— Уж не случилось ли что? — забеспокоились мы на третий день, не встречая его на улице, и зашли к нему домой.

Оказалось, что Димка ушел... в армию. Ну, конечно, не в разведчики или танкисты, а всего лишь в армейскую сапожную мастерскую. Но все равно он был на армейском довольствии, числился рядовым.

Мы поудивлялись его скрытности, а потом занялись своими делами и о Димке вспоминали не часто.

Осенью Димка появился собственной персоной: он шел, браво постукивая каблуками, выпятив грудь, обтянутую солдатской гимнастеркой. На ней сверкала, отражая солнце, медаль «За отвагу».

Димка посмотрел на нас и сказал покровительственно:

— Привет, землячки.

— Здравствуй, — поспешно ответили мы.

— Все растете? — по-взрослому спросил Димка.

В его вопросе сквозило явное пренебрежение к нам, но мы старались его не заметить.

— Ты надолго?

— В отпуск. Видите, — он потрогал медаль, — фашиста пристрелил...

— Да ну! — хором воскликнули мы.

И тут Димка стал прежним Димкой, пропал весь его важный вид. Ему страшно хотелось рассказать о своем подвиге. Он присел на бревно.

— ...Метель жуткая началась, мело три дня подряд... Все траншеи забило. А наши снайперы больше всего такую погоду любят. То есть не самую метель, а как только она кончится. Тогда хочешь не хочешь, а надо окопы от снега очищать. Вот тут и жди, что немец голову высунет. Упросил я сержанта Петрова взять меня с собой. Взял он. Залегли мы. Час ждем, больше... Замерзаю совсем. Уж и винтовку в сторону отложил. И видим: два немца осторожно с лопатами пробираются по брустверу, чтоб скорее в другую часть окопа проскочить. До них метров двести не было. Петров мне шепчет: «Правый мой...» Я в левого как дам — он ткнулся, — лопата в сторону отскочила. Потом меня командир полка лично отметил, сыном полка объявил и медаль вручили...

Отблеск Димкиного подвига падал и на нас, — ведь мы все-таки были товарищами. До самого Димкиного отъезда мы ходили с ним по улицам, и другие мальчишки завидовали нам, потому что у них не было такого своего Димки.

Димка уехал. И больше уже не приезжал на побывку домой.

...Совсем недавно я возвращался после работы домой и неожиданно на углу Большого и Введенской услышал резкие гудки автобуса. Я оглянулся: распахнув дверцу, ко мне тянулся... Димка. Я бросился к нему. Машины выстраивались вслед за его автобусом, шоферы нервничали и выскакивали из своих кабин. А я стоял возле Димкиного автобуса, жал ему руку, улыбался, и мы чего-то говорили друг другу. Засвистел милиционер, подбежал ко мне.

— Ваши документы! Вы нарушаете правила...

Тут я сообразил, что мы с Димкой так ни о чем не договорились.

— Запиши телефон! — закричал я, — 32-7...

— Поезжай! — рявкнул милиционер.

— Запиши! — кричал я.

— Пройдемте в отделение, там разберемся, — сурово сказал милиционер.

Димка уже сворачивал за угол. Вокруг меня стояла толпа любопытных. Какая-то бабка объясняла:

— Прямо в карман — и бежать. А на вид посмотрите — не подумаешь, да и не молодой уже...

Оправдываться было бесполезно, и я пошел с милиционером.

Я шел и думал, когДа же мне позвонит Димка.

КОЛЬКА ИЗ САН-ФРАНЦИСКО

Со школами мне не везло. Только начну учиться — или бомба разорвется вблизи, стена треснет, или снаряд угодит в дом. К счастью, это случалось не в учеб

ное время. Мы приходили утром в школу, отгороженную барьером, поскольку здание находилось в угрожающем состоянии, смотрели снизу на окна нашего

й