Костёр 1972-05, страница 4

шей радостью и в каждом из вас узнают себя.

Вот идет мальчишка совсем ооык-новенный. Что за его плечами? Ну, пять школьных лет. Ну, пионерские лагеря, «Пионерртрой», «Зарница», сбор макулатуры, — ничего выдающегося. И это мальчишку несколько огорчает. «Эх, — печалится он,— не выйдет из меня героя!»

Но с его мнением никак не может согласиться

трижды Герой Советского Союза генерал-полковник авиации Иван Никитин Кожедуб

Я могу точно сказать, что прежде всего необходимо военному летчику: смелость, знания, трудолюбие, чувство локтя.

Когда я был пионером и учился в школе, в своей родной деревне Ображеевке Сумской области, я и мечтать не мог, честно говоря, стать пилотом. Если кто-нибудь сказал бы мне тогда, что я в пилоты уже готовлюсь, я бы очень удивился.

А между тем это было именно так.

У нас в классе шло постоянное негласное соревнование «силачей». Каждый день мы до пота выжимали гири, крутили на турнике «солнышко».

Сами мастерили себе коньки, лыжи, и на таких, прямо скажу, небезопасных «приспособлениях» летали с крутых спусков.

Летом нас не оттащить было от озера. Переплывали его наперегонки вдоль и поперек.

училось даже как-то, что я чуть не утонул, а воды все же бояться не стал.

А еще мы с удовольствием ездили в ночное. Взрослым — подмога, а нам — удовольствие. Мчимся сломя голову, без седел. Печем картошку в костре, пугаем друг друга «страшными историями»...

Так приходили сила и смелость.

Учился я хорошо. Во-первых, мне нравилось учиться, а во-вторых, не хотелось огорчать учительницу, Нину Васильевну, которую мы все горячо любили. Еще и теперь, бывает, устанешь к ночи, взглянешь на рабочий стол, — а не отложить ли недоделанное, недочитанное, недописанное на завтра? И сразу подумается, что Нина Васильевна была бы недовольна. Кофейку хлебнешь — и опять за дела.

Это—что касается знаний. А чувство локтя я открыл в себе вот как. В Ображеевке построили новый клуб, и мы — пионеры — выступили с концертом. В хоре не хватало голосов, каждый участник был на счету. А я пел совсем неважно, однако подводить ребят не хотелось, встал в шеренгу и — будь что будет! — забасил: «Мы кузнецы, и дух наш молод...»

Очень нам тогда нравилась эта песня.

Мы мн0<"0 трудились на колхозных полях. Пропалывали свеклу, убирали коноплю, охотились на стерне за случайными колосками и гордо несли на ток свои снопики.

О полета* же я стал всерьез подумывать, когда произошла авария с «Челюскиным» и наши летчики спасли челюскинцев, сняли их со льдины. Тогда, кажется, я прик нул впервые: «А я см бы?»

Потом были перелеты Чкалова, Громова, Кокки-наки, Гризодубовой. Я узнавал о них с волнением.

А потом я сам стал летчиком. кТвсе, чему я незаметно для себя учился в пионерском отряде, мне пригодилось.