Костёр 1972-06, страница 16

— Где хочу, там и стою! Земля не купленная! — храбро сказал он. Но на всякий случай отступил еще на шаг.

— Ах, не купленная? Сейчас узнаешь — купленная или не купленная!

И маленький человек что-то быстро сказал своим товарищам, кивнув на Валерку.

В следующий момент солдаты стремительно подскочили к Сорокину-младшему и подхватили его под мышки.

— Пустите! Пустите! — закричал Сорокин-младший.

Он дрыгал ногами, извивался всем телом, пытался вырваться, но где ему было справиться с двумя солдатами!

Солдаты приволокли его за деревянную загородку и — тут уж Сорокин-младший перепугался по-настоящему — начали стягивать с него рубашку.

— Пустите! Пустите! — закричал он еще громче. — Не имеете права!

Почему-то он подумал, что сейчас ему будут делать укол.

— Ну что, испугался? Не будешь больше?

Откуда было знать солдатам, что труднее

всего выдавить из Сорокина-младшего эти слова: «Больше не буду»? И хотя Валерке сейчас приходилось несладко, он и тут остался верен себе.

Кроме того, он уже успел осмотреться — увидел солдатские гимнастерки, лежащие на скамейках, услышал за перегородкой плеск воды и-£е1нил, что уколов не будет.

— Раздевайся! — приказал сутулый длиннорукий солдат, и стекла его противогазных очков грозно блеснули.

Сорокину-младшему ничего не оставалось, как послушно и быстренько раздеться.

Через минуту он уже оказался под прохладным душем. Душ был сильный, колючий — струйки воды жестко колотили Сорокина-младшего по спине, по плечам и по макушке.

И все же Валерка повеселел. Храбрость вернулась к нему. Он уже видел, что ничего страшного с ним не случится. Чего было бояться! И вообще, советские солдаты должны защищать советских детей. Это каждый знает.

Он уже прикидывал, как станет рассказывать у себя в классе о том, как попал в зараженную зону и как отмывали его потом в душе.

Из-под душа он вышел окончательно осмелевшим, Он хотел было сунуться обратно, туда, где раздевался, но красная стрелка, приколоченная к стене, показывала, что выходить нужно в противоположную сторону. Туда он и направился.

Солдат — уже самый обыкновенный, в обычной солдатской форме, протянул ему короткое вафельное полотенце и трусы. Трусы

были широченные, старые, давно потерявшие свой синий цвет.

— Это не мои, — весело сказал Сорокин-младший. И даже хихикнул. Наверно, пять таких Сорокиных 1можно было поместить в эти огромные трусы.

— А твои мы сожгли, — равнодушно сказал солдат.

— Как сожгли?!

— Очень просто. Как положено. Зараженное обмундирование.

Он говорил по-прежнему спокойно, равнодушно, без улыбки, но все-таки у Валерки еще оставалась надежда, что он шутит. В другой бы раз он обрадовался, что его одежду назвали обмундированием, но теперь было не до смеха.

— Да-а... сожгли... — протянул он. — У меня там еще рубашка была... Новенькая... И штаны...

— И штаны сожгли, — сказал солдат.

Он отвернулся и принялся считать полотенца.

— А как же я? — все еще не веря в то, что произошло, спросил Сорокин-младший дрогнувшим голосом.

Солдат продолжал считать полотенца. Он только молча пожал плечами.

Потом оторвался от своих полотенец и сказал:

— А так и шпарь... Только не забудь трусы придерживать.

Валерка представил себя, бегущего по военному городку в этих широченных, выцветших, развевающихся трусах, и чуть не заплакал.

Все было так хорошо, так здорово, так весело — и на тебе! Что же делить?

Он надел трусы. Ну, пятерых не пятерых, но троих Сорокиных в них вполне можно было всунуть.

Валерка опустился на деревянную скамейку и сидел так, не шевелясь, притихнув от горя.

Он и не подозревал, что как раз в этот момент там, за деревянной перегородкой, всего в нескольких метрах от него прошагал его старший брат.

Сорокин-старший обошел уже добрую половину военного городка.

«Уж я ему покажу! — повторял он про себя. — Я ему покажу!»

Если бы он догадывался, в каком плачевном положении находится сейчас его младший брат, наверняка он пожалел бы его и пришел ему на выручку. Еще утверждают, что существует какая-то телепатия, передача мыслей на расстояние! Да разве, если бы существовала эта самая телепатия, мог бы Сорокин-стар-ший пройти мимо и не почувствовать, что его младший брат сидит, печальный и полуголый, всего в нескольких шагах от него! А он про-

14