Костёр 1972-06, страница 17
шел и не почувствовал. И уж если родному брату ничего не подсказало сердце, то на чью же еще помощь мог теперь рассчитывать Валерка?! Выходит, ничего не оставалось ему, как мчаться в солдатских трусах через весь военный городок мимо казармы и мимо столовой, мимо солдатского магазина. И все наверняка будут спрашивать: «Кто это мчится в таких чудовищных трусах?» И кто-нибудь ответит: «Это брат рядового Сорокина!» Валерка представил себе, какой это длинный путь, и еще представил, как явится он в таком виде перед замполитом, перед старшим лейтенантом Кудрявцевым! Он даже зажмурился и головой замотал, как от зубной боли. — Ну что — допрыгался? — услышал он. Это был тот самый маленький солдат, который приказал тащить Валерку под душ. Только сейчас он появился уже без противогаза и без защитного костюма, и теперь Валерка увидел три нашивки на его погонах — сержант! У сержанта оказалось кирпично-красное от загара лицо и рыжеватые брови. — Допрыгался, говорю? Ты чей будешь? Сорокину совсем не хотелось разговаривать с этим человеком, но попробуй тут не поразговаривай, когда даже подняться на ноги не можешь, не придерживая одной рукой трусы! — Я — Сорокин, — хмуро оказал он. — Ах, ты еще и обманщик! — сердито сказал сержант. — Испугался, что родителям доложу? Признавайся, как твоя фамилия! — Сорокин, — обиженно повторил Сорокин. — Ну, вот что, друг, — сказал сержант, — ты мне не заливай, я тут второй год служу, всех офицеров знаю, нет у нас такого — Сорокина... — А я не офицерский, — сказал Сорокин, пошмыгивая носом, — як брату приехал... К рядовому Сорокину. И тут он заметил, что сержант несколько смутился. И как это нередко бывает со взрослыми, от смущения рассердился еще больше. — Видишь ведь, что люди делом заняты. Серьезным делом. Может быть, даже самым серьезным, серьезнее не бывает. Слышал небось, что такое химическая разведка? Учатся люди, тренируются... Зачем мешать? Под руки зачем лезть? Чтобы этого больше никогда не было! Понял?; Щ а вел ев! — крикнул он. — Принеси-ка хлопцу обмундирование! Появился сутулый Щавелев, и — о чудо! — у него в руках Сорокин-младший увидел свою рубашку и свои штаны. Какая это была замечательная рубашка и какие замечательные штаны! Ни у кого никогда не было рубашки и штанов замечательнее! Одеваться Сорокина не пришлось уговаривать. Он очень вежливо попрощался с солдатами и вылетел на улицу. И тут сразу же попал в объятия Сорокина-старшего. Сорокин-старший как раз возвращался после бесплодных поисков. Какие именно слова он произнес, увидев своего брата, пожалуй, не стоит рассказывать. Об этом нетрудно догадаться. Но все равно Сорокин-младший был счастлив. 5. Что сказала мама — Какой стыд! Какой стыд! — оказала мама братьев Сорокиных. — Неужели мы для того ехали сюда тысячу двести километров, чтобы моего сына, как поросенка, мыли под душем?! И чтобы потом он сидел полуголый, как какой-нибудь арестант! И позорил бы нашу семью на весь гарнизон! Какой стыд! Какой стыд!.. Мама братьев Сорокиных так расстроилась, что хотела немедленно отправиться обратно домой, но потом все-таки передумала и осталась. — Только смотри — от меня ни шагу! — строго сказала она Сорокину-младшему. Они поселились в гостинице неподалеку от военного городка. И хотя гостиница тоже была военная и там жили военные люди, Валерка понял, что теперь путь в военный городок для него закрыт. Одно дело въехать туда на «тазике» вместе с замполитом роты, в которой служит твой брат, а другое — явиться самому. И теперь в первый раз Сорокин всерьез пожалел о своем поступке: не случись всей этой истории, может быть, их поселили бы и в самом военном городке, кто знает... — Ты бы хоть о своем брате подумал, — еще сказала мама, — каково ему теперь перед командирами?.. Окончание следует 15 |
