Костёр 1972-07, страница 45

Jfaix, jofynv Маш,, умсб / классе. £/ лсемь геям /ю^уы,, ге

%a/maai>. Яна- ^ле&са/с. (Ур/хш^м- & tfyjua, ^не&мх- £^

Л- /уюгись ^олуш-са,^c&uaso to

/га- эти- мгмл a

фсь z&u? Замт вне&ашб ? Уем мшгъ /исаа/*к< ?

Г- ^ ^

Дорогая Таня1

Насколько я понял, тебя интересуют два вопроса. Во-первых, для чего ведут дневник и нужно ли это делать? И во-вторых, можно ли в чужой дневник без разрешения, без спросу, подглядывать?

Наверное, ты читала о путешествии Магеллана? Это было первое в истории человечества кругосветное плавание. Но мы, быть может, никогда бы не узнали об этом путешествии со всеми интереснейшими подробностями, если бы некий человек по имени Пигафетта, секретарь экспедиции, не вел все три года плавания ежедневного и полного дневника с описаниями всех невероятных приключений...

До сих пор, Таня, пушкиноведы разыскивают и не теряют надежды найти пропавшие дневники Александра Сергеевича Пушкина. И не только потому, что каждая строка Пушкина для нас бесценна. На страницах дневника (часть его уцелела) оживает эпоха, оживают люди, и все это видится нам так, как увидел однажды поэт. Увидел и сказал, доверив свои сокровенные мысли и суждения дневнику...

Известна ли тебе, Таня, книга чешского журналиста Юлиуса Фучика «Репортаж с петлей на шее»? А ведь это — дневник, дневник заключенного в фашистском застенке, дневник, написанный тайно и тайно переданный из тюрьмы на волю. Это один из самых трагических и самых героических дневников, которые мы знаем — свидетельство несгибаемости духа — человека и коммуниста.

Все это, как видишь, — дневники. Но дневники разные.

Бывают экспедиционные дневники, дневники научные. Автор или авторы, которые эти дневники ведут, знают, что страницы их будут опубликованы. Эти дневники не хранят личных секретов. Это — дневники-отчеты.

Бывают дневники литературные, публицистические. Они более личные, здесь уж автор решает — годятся ли они для публикации.

А бывают дневники, которые человек ведет сам для себя. В основе их — личные записи человека, его собственный взгляд на события, его отношение к происходящему. Можно вести обыкновенный дневник, поверяя его страницам записи событий обычной жизни, записи о людях, которых ты знаешь, которых ценишь и любишь или с которыми ссоришься, или о книгах, или о кино... И это под силу любому человеку.

Дневник помогает оценивать свои поступки, помогает воспитывать волю, характер. Потому что, перечитывая свой дневник, ты можешь видеть, чего ты сумел добиться, стал ли ты умнее, выдержаннее. Дневник — это еще и контроль над своими делами и над своей совестью, если хочешь...

Стоит ли дальше говорить, для чего ведут дневник и нужно ли это делать? Да, вести дневник — дело важное. При условии, конечно, что есть что в дневник записать...

А теперь другой вопрос — можно ли без спросу в чужой личный дневник подглядывать.

Прежде всего, самое слово «подглядывать» — не очень-то хорошее слово. Человек, которому нечего бояться и стыдиться, — не подглядывает.

Есть, Таня, правила человеческой морали. Их люди вырабатывали веками. Среди них есть и такие: что нехорошо, дурно подслушивать, подглядывать, распечатывать чужие письма. И совать нос в чужие, личные дневники. Есть, понимаешь ли, что-то нечистоплотное в этом.

Те же самые страницы дневника Пушкина, о которых мы говорили, очень долго не могли увидеть свет, потому что сын поэта, Александр Александрович Пушкин, почти пятьдесят лет после смерти отца не давал согласия печатать его дневник. Почему? Потому что там были записи и суждения поэта о людях, которые еще были живы. И какими бы смешными и нехорошими они ни были в дневниках поэта, эти люди, сын Пушкина считал, что непорядочно печатать и отдавать на общий суд личные суждения его отца об этих людях.

А знаменитый американский писатель Марк Твен, замечательный своими ироническими суждениями о многих, кого он знал? В своем завещании Твен просил не печатать его дневники ранее, как по прошествии ста лет после его смерти...

Только воля автора решать: можно ли дать почитать личный дневник своему другу или обнародовать, напечатать его.

Как видишь, я не отвечаю тебе прямо. Я думаю, что из того, что я сказал, ты поймешь, что у людей тактичных отношение к чужому дневнику должно быть самое неприкосновенное и уважительное, каков бы ни был этот дневник и что бы там ни было написано даже о тебе самом. Хорошее или пюхое...

О. Орлов