Костёр 1977-06, страница 52

ронял, чем глотал. Посадил его на магическую жердочку. Птенец утратил свою инициативу и, широко разевая клюв и громко вереща, стал просить, чтобы я его покормил. Вот как сильны привычки детства!

Итак, три дня приручения не пропали даром — мне все же удалось навести какой-то мостик если не к сердцу, то к желудку своего воспитанника, а там уж и до дружбы рукой подать. До чего все-таки даже летающий птенец не похож на взрослую ласточку. Та стремительная, лсвкая, только чиркнет крыльями по воздуху — и исчезла, а мой Лесик увалень. Летает как бабочка. Сидит комочком. Нагло-таеч'гя слепней и спит «без головы» — засунув клюв в плечико. Одно хорошо — в стекло больше не бьется.

Однажды прилег я днем подремать. Только во сне не могу понять, почему это мне все время ветер в лицо дует. Оказывается, моим приятелям надоело, что я сплю, и они давай кружить надо мной. Конечно, заводилой был Жора — он раньше не раз так будил меня. Теперь Лесик даже позволял брать себя в руки перед тем, как я сажал его на ночь в клетку. Он считал ее спальней и, усевшись на жердочку, быстро засыпал. По утрам Лесик больше меня не будил — он спал часов по восемь. Но стоило мне встать, и Лесик просыпался, начинал громко верещать. В ласточке все протестует против ограничения движения. Даже вылет из клетки не такой, как у других птиц. Как правило, птица садится сперва в проем открытой дверки, а Лесик всегда вылетал прямо с жердочки.

С каждым днем он все лучше осваивал летное искусство. Облетал комнату более тридцати раз кряду, и ни одышки, ни усталости. Проголодавшийся ласточонок летел мне в лицо, но на меня не садился. Это означало, что его пора кормить.

Прошло две недели, и вот ласточонок запел— слышать это милое звонкое верещание у себя в комнате очень приятно.

Но с некоторого времени у Лесика появилась неприятная манера проверять, что я ему даю. Раньше он ел все без разбора, а теперь пошли капризы — мясо ему не нравится, белок тоже. Подавай ему желток, мух и мучных червей. В природе о мучных червях касатка и понятия не имеет, а мой выкормыш орет, просит есть, а в последний момент посмотрит, что я ему собираюсь сунуть в рот и, если не вкусное, демонстративно улетает. Кстати, его летные возможности все возрастают. Вначале, когда он облетал по тридцать раз комнату, я за него не боялся. А теперь он иногда с такой силой и быстротой начинал петлять, то взмывая к потолку, то стремительно ныряя к самому полу, что делалось страшно, как бы он не убился. »

Приближался день моего отъезда в Ленинград. Везти ласточонка в клетке невозможно, он будет обязательно биться и искалечится. Я стал заранее приучать Лесика спать в короб

ке с четырьмя отверстиями для вентиляции и с магической жердочкой для сна. Лесик без возражений принял новую спальню.

И вдруг машина приходит за мной на день раньше назначенного срока, а Лесик уже выпущен из коробки и поймать его совсем не просто, так как в руки днем он не дается, как почти любая, даже самая ручная, певчая птичка. Пришлось пойти на обман — я сделал вид, что даю мучного червяка, а когда Лесик потянулся за ним, очень быстро схватил птенца. Испуганный Лесик истошно заорал, но в коробке сразу затих и так безмолвно и ехал до моей ленинградской квартиры.

В большой комнате он носился с видимым удовольствием и сделал с полсотни кругов.

И вдруг выяснилось, что наши отношения с ним испортились. До самой ночи Лесик не попросил ни разу у меня есть, а при моем приближении обращался в бегство. Возможно, я его сильно испугал, схватив перед отъездом? Вечером, когда стемнело, я погасил свет, поймал его, но он истошно заорал, стал вырываться, и мне удалось с большим трудом заставить его проглотить мучного червя.

Назавтра он объявил голодовку, перестал реагировать на кличку и не просил у меня есть. Что делать? Его ждет гибель от голода.

На всякий случай я поставил кормушку и вдруг обнаружил, что он с трудом, но ловчится поддеть кусочки рубленого вареного яйца и тертой моркови своим искалеченным клювом. Так Лесик преодолел самый главный жизненный барьер и стал самостоятельным.

В середине декабря я заметил, что он стал летать с шумом и без былой легкости. Причина — отсутствие нижней части клюва. Птица постоянно перебирает перья, пропуская их между створками клюва. И это не кокетство модницы, а разумная забота об оперении, которое сохраняет тепло и обеспечивает полет. И чем лучше оперение, тем легче летать. Лесик не мог как надо чистить свои перышки, и я аккуратно помыл ему теплой водой крылья и хвост, но когда птенец обсох, выяснилось, что он не может летать, сцепление бородок перьев исчезло, и крылья потеряли способность опираться на воздух.

Нелетающая ласточка долго жить не может. Как вернуть Лесику полет? Я очень осторожно щеточкой причесал ему крылья и хвост, и сцепление бородок перьев восстановилось. У меня прибавилась новая специальность — я сделался парикмахером Лесика.

Каждый вечер я гашу свет, аккуратно беру Лесика и перед тем, как посадить в спальную коробку, причесываю его, а затем сую ему в рот штук десять мучных червей, которых он охотно глотает, сидя у меня в руке. Назавтра он опять улетит, если я слишком близко к нему подойду. Но странное дело, во время утренней зарядки, пробегая мимо него сотни раз, я могу его даже тронуть рукой!

Вот и пойми после этого тобою же воспитанную ласточку!