Костёр 1983-02, страница 19
Приглядывайся, сказал ему капитан, а что особо заинтересует, спроси. И отошел к окну. Посредине капитанского мостика — штурвал, за которым стоит штурвальный матрос. Штурвал до смешного мал — с колесо детского велосипеда, а громадина-ледокол повинуется ему. Тут Димка услышал команду капитана. И очень удивился. Он был уверен, что капитан отдает команду всегда властным, если и не громовым, то все же громким голосом: «Два румба лево! Так держать». А Александр Петрович сказал совсем просто, даже как-то по-домашнему: — Коля, возьми немного левее. Держи вон на то водяное облачко. — Есть держать на водяное облачко, ответил матрос и повел штурвал. Димка глянул в окно. «Водяное облачко» — он о таком никогда и не слышал. А ведь вон оно, впереди по курсу, темное, дождевое. Только почему надо идти на него? — Там разводье, — увидев недоумение на Дим-кином лице, пояснил ему Александр Петрович. Водяное облако — это испарение, которое идет от чистой воды. Мы стараемся идти не напролом, а используем трещины, разводья, чтобы облегчить работу машинам. Понял? Димка кивнул. — А справа, вон, темнеет и поблескивает, это тоже чистая вода? — четко — спросил он. Водяного облака там нет? Нет. Значит... — Димка задумался. — Значит, там нет разводья? Тогда что там? — Молодой ледок. Днем снег на льду растаял, а ночью талую воду прихватил мороз, вот ледяная корочка и темнеет, обманывает. «В школе учишь-учишь, — подумал Димка, — даже наизусть зубришь, а здесь ничего не учил, а за пять минут столько всего узнал...» Ледокол вошел в разводье, тряска прекратилась, стало тихо. — В машинном, прибавьте ход. Эти слова команды капитан проговорил, чуть наклонившись, в трубу, которая поднималась прямо из пола, рядом со штурвалом. — Есть прибавить, — глухо донеслось из той же трубы. И Димка сразу узнал голос. — Это вы дяде Васе команду отдали? — радовался он. об- — Ну, если на вахте сейчас Василий Ефимович, значит, ему. И вдруг, что-то вспомнив, Александр Петрович спросил Димку: — А ты тюленей уже видел? — Были тюлени? — охнул Димка. В его голосе было столько огорчения, что Александр Петрович поспешил успокоить: — Ничего, еще увидишь. А через минуту показал: — Вон, черточки вдали, это они. Скоро по дойдем. — Взаправду тюлени? не поверил Димка. И вдруг заволновался: что если тюлени испугаются ледокола и уйдут? Но черточки не исчезали, они приближались, увеличивались. Уже было видно, что это живые существа. Они шевелились. Они разбредались по льду, сколько видит глаз, до самого горизонта. Их было двести, пятьсот, тысяча?.. Не сосчитать. Димка никогда не думал, что тюленей может быть так много сразу. — Я побегу вниз, там, виднее, — кинулся он к двери. Но, спохватившись, обернулся, крикнул: — Спасибо за все, Александр Петрович! — Беги, беги, — махнул ему рукой капитан. Димка уже стучал каблуками по трапу. «Хорошо, что вспомнил сказать «спасибо», — обрадовался он про себя, — здесь все вежливые». ТЮЛЕНИ На нижней палубе уже собралось несколько свободных от вахты матросов, которых тоже привлекли тюлени. Тюлени дремотно лежали на льду, подставив солнцу темные лоснящиеся спины. — Как курортники в Евпатории на теплом песочке, — рассмеялся кто-то рядом с Димкой. Уступая дорогу ледоколу, тюлени поспешно отползали, переваливаясь с боку на бок, работая ластами, как локтями. Грузные, ленивые, они, между тем, были очень мягки в движениях. — А хвост-то, хвост как виляет! — не удержался Димка, — Смехота! Тюленьи хвосты, а точнее задние ласты, так и ходили по льду туда-сюда, помогая передвигаться. Отступив немного, тюлени поворачи- |
