Костёр 1984-08, страница 37

Куда впадает Лимпопо?

В «Повести о жизни» Константина Георгиевича Паустовского есть удивительная и трогательная глава — «Вода из реки Лимпопо».

Представьте себе, что, слушая рассказ о великих реках Русской равнины или Калахари, вы можете одновременно смотреть в сосуды с синей, желтой, оранжевой водой, взятой из Волги и Днестра, Замбези и Лимпопо!

Свежий ветер далеких странствий наполняет паруса вашего воображения, зовет вниз по течению к озеру, морю, океану...

Паустовский любил путешествовать. Это было для него лучшей школой, давало не только богатый литературный материал, но и закаляло духовно и физически, заставляло еще сильнее любить каждый клочок земли.

На карте нашей страны отыщется мало мест, где бы не пришлось побывать писателю. Он был на Кольском полуострове и в Средней Азии, в Молдавии, Белоруссии, Прибалтике и на Дальнем Востоке, на Кавказе и в Сибири, на Украине и в средней полосе России, совершил много зарубежных поездок. Однако он всегда с сожалением говорил о тех местах, где, он еще не был: в Устюжне на Вологодчине или на острове Валаам на Ладожском озере.

Прочитав книгу капитана дальнего плавания Е. С. Гер-нета «Ледяные лишаи», он захотел своими глазами увидеть землю наиболее близкую к Полярному кругу, и путь его пролег в Мурманск, к студеному Баренцеву морю.

«В Мурманск я попал без особой нужды... — отмечал Паустовский в «Книге скитаний». — Я поехал на север, в Карелию, писать историю Онежского завода. Завод этот находился в Петрозаводске, и дальше этого города мне не надо было заезжать. Но неистребимое любопытство

ставило меня сначала заехать в Мурманск. И я не жалею об этом.

Я видел Баренцево море, берега, заросшие каменными лишаями, и тундру за Полярным кругом».

Почти каждое путешествие Паустовского — это книга, а каждая его книга — путешествие в неизведанное. Так было всегда.

Так было, когда случайно увидев на обрывке географической карты Мещёрский край, он решил разгадать тайну этой лесной стороны и отправился в Солотчу, тихое селенье под Рязанью. Здесь, между Владимиром и Рязанью, в 250 километрах от Москвы, Паустовский встретился с притягательной силой лесов и лугов, замечательных и красивых людей. Богатство и скромность Мещёрской стороны, как частицы огромной Родины, навсегда вошли в творчество писателя.

«Самое большое, простое и бесхитростное счастье я нашел в лесном Мещёрском краю, — признавался Паустовский. — Счастье близости к своей земле, сосредоточенности и внутренней свободы, любимых дум и напряженного труда».

С Солотчей писатель был связан долгие годы. Здесь он любил бывать летом и осенью, иногда задерживался до ранней зимы. Мещёра вдохновила его на создание многих произведений. Встречи с Мещёрой, величие ее лесов, таинственность троп и озер, душевное богатство простых и безвестных людей помогают Паустовскому создать удивительные главы повести «Мещёрская сторона», каждая из которых, как солнечный свет в бусинке дождя.

Автор приобщает нас к простой прелести лесов, лугов и прозрачного воздуха. Все это не слишком бросается в глаза, но обладает скрытой силой и красотой. Паустовский неза

метно выдвигает на первый план Мещёру, спокойный и скромный, чудесный зеленый край, богатый настоящими людьми.

В каждом городе и селении, где бывал писатель, он оставил частицу своего сердца, подарил людям свои волшебные строки.

«Если выбрать из рассказов, повестей Константина Георгиевича все описания природы, пейзажи нашей родины, — отмечал грузинский художник К. М. Зданевич, — то может получиться удивительная по красоте и точности описания монбграфия о географии

СССР».

И хотя Паустовскому не пришлось побывать на берегах далекой африканской реки, но река воображения, которую он образно назвал — Лимпопо, впадает в поэзию, в непознанное. И плыть дальше по этой большой реке предстоит вам, ребята.

Д. ИЗМАИЛОВ

33