Костёр 1985-05, страница 32
«СВОЙ ДОБРЫЙ ВЕК МЫ ПРОЖИЛИ КАК ЛЮДИ» Они были молоды, жизнелюбивы, сильны. Они воевали и писали стихи. В их стихах не было красивых фраз, но цену высокому слову они хорошо знали. То, о чем говорили молодые поэты, в конечном итоге они оплатили ценой собственных жизней. В феврале 1942 года погиб на Смоленщине Николай Майоров. Строки, написанные им еще до войны, сегодня называют пророческими: Мы были высоки, русоволосы. Вы в книгах прочитаете, как миф, о людях, что ушли, не долюбив, не докурив последней папиросы. «Поэты, не пришедшие с войны...» Сегодня мы говорим: поэты, а тогда стихи двадцатилетних ребят знали немногие — лишь друзья и родные. Большинство из них не успело напечатать ни строчки. Книги появились потом. Посмертно. Запомним же их имена. Георгий Суворов. Убит в феврале 1944 года во время наступления под Нарвой. Павел Коган. Погиб в сентябре 1942 года под Новороссийском. Михаил Кульчицкий. 19 января 1943 года пал под Сталинградом. Всеволод Лобода. Шальная пуля настигла его уже после боя — осенью сорок четвертого года. Дивизия, в которой он служил, дошла до Берлина. Георгий СУВОРОВ Еще на зорях черный дым клубится Над развороченным твоим жильем. И падает обугленная птица, Настигнутая бешеным огнем. Еще ночами белыми нам снятся, Как вестники потерянной любви, Живые горы голубых акаций И в них восторженные соловьи. Еще война. Но мы упрямо верим, Что будет день — мы выпьем боль до дна. Широкий мир нам вновь раскроет двери, С рассветом новым встанет тишина. Последний враг. Последний меткий выстрел. И первый проблеск утра — как стекло. Мой милый друг, а все-таки как быстро, Как быстро наше время утекло! В воспоминаньях мы тужить не будем, Зачем туманить грустью ясность дней? Свой добрый век мы прожили как люди — И для людей... Всеволод ЛОБОДА # ПАВЛОВСКАЯ, Ю Не в силах радость вытерпеть и взвесить, Как будто город вызволен уже, Я в адрес «Киев, Павловская, 10» Строчу посланье в тесном блиндаже. Письмо увидит ночи штормовые, Когда к Подолу катятся грома, Когда еще отряды штурмовые Прочесывают скверы и дома... По мостовым шуршащим листопадом Придет освобожденье. Скоро. Верь...— Впервые за два года не прикладом, Без окрика, негромко стукнут в дверь. Мой хворый дед поднимется с кровати. Войдет веселый первый почтальон. От рядового с берега Ловати Привет вручит заждавшемуся он. 1944 Старик откроет окна. В шумном мире Осенний день, похожий на весну. И солнце поселится в той квартире, Где я родился прошлую войну. Октябрь 1943 |
