Костёр 1985-07, страница 42

от времен старинных

Светлая речка Санохта, на берегах которой стоит Семенов, несет свои воды в Керженец. Когда-то в старину, лет двести, а то и триста назад Санохту называли «беглой». Сюда в непроходимые леса пробирались со всех концов российского государства беглые холопы, крепостные крестьяне, обнищавшие горожане и иные «не помнящие родства» люди.

Суровая природа не баловала пришельцев. Может быть, поэтому они были привычны ко всякому делу: гвозди ковали, валенки катали, сукно ткали. Но основным промыслом стало изготовление деревянной посуды. Из этого-то сурового края и стали расходиться во многие города Руси редкостной красоты

ковши, напоминавшие то ста-

⁹ %

ринную ладью, то неведомую жар-птицу. Словно по мановению волшебной кисти, расцветали на чашах, блюдах, братинах золотые узоры...

До сих пор никто не знает имени того первого умельца, что открыл секрет росписи, которую мы называем хохлом-скою. Может, звали его... Семеном?

Как бы там ни было, а уже в

конце XVIII века захолустный городок Семенов превратился в

известный торговый центр.

В базарные дни съезжались сюда с окрестных деревень кустари. Выставляли напоказ свой товар: ложки, чаши, поставки, блюда, ковши. Всю эту продукцию за бесценок скупали у них перекупщики. В споры с ними никто не вступал: мастера и так были кругом в долгах. Как правило, рабочий день у них начинался рано утром, а кончался поздно ночью. Дети с вось-ми-десятилетнего возраста помогали родителям.

Заполненные трудами дни, недели, месяцы сменялись короткими, но яркими праздниками, которые не обходились без тонких всхлипов гармоники, без

озорных частушек. А на вечерних посиделках можно было услышать захватывающие дух рассказы, легенды, предания про клады, зарытые Стенькой Разиным, про невидимый град

Китеж...

Но праздники проходили быстро. И снова надо было приниматься за работу, кропотливую, требующую больших навыков, но — низкооплачиваемую. А за границей, в Париже и Лондоне, Амстердаме и Ницце деревянной посудой, украшенной золотыми узорами, восхищались обладатели тугих кошельков. И не верили, что эта красота — дело рук российских кустарей.

И правда, есть чему подивиться. Путь от обыкновенного куска дерева до расписанного художником произведения искусства непрост. Тут у хохло-мичей есть немало своих секретов.

Фото 1908 года

Не каждое дерево идет в работу. Преимущество отдается мягкой, нежной липе. Деревянные заготовки поступают сначала к токарю. Искусство токаря древнее, требующее больших навыков и безошибочного чувства формы. Острым ножом снимает мастер излишки древесины, время от времени останавливает станок, проверяет толщину стенок. Затем изделие отправляют сушиться.

Следующий важный этап — грунтовка. При этой операции белая чаша впервые меняет цвет — становится коричневою. Кстати, ранее хохломские мастера в качестве грунтовки применяли специальную глину.

И снова надо просушить изделие, потом прошпаклевать, покрыть олифой, подготовить ко второму превращению чаши: покрытие алюминиевым порошком придает ей серебристый цвет.

36