Костёр 1985-10, страница 15

не не верить, что депутат Ушкалов — обыкновенный рабочий. Да и другие корабелы смотрели вопросительно.

Ушкалов разозлился — хоть трудовую книжку им показывай! Но трудовой книжки не было, да и не поверили бы они бумажке. Тут надо другое. Ушкалов слышал, что иногда в подобных ситуациях нашим рабочим приходится брать в руки инструмент. Он медленно пошел вдоль стоящего на стапеле длинного корпуса океанского судна. На земле лежали полосы отрезанного металла и рядом стоял сварочный аппарат.

По тому, как Ушкалов рассматривал зазубрину на полосе стали, корабелы поняли, что он хочет хотя бы примерно определить марку металла, содержание в нем углерода, понять как сваривается — легко или тяжело.

Ушкалов скинул пиджак. Ганс подал ток на сварочный

аппарат и засек время на своих шикарных наручных часах.

Ушкалов сдвинул два листа. Глядя сквозь черные очки, по цвету первых же искр догадался, что за металл перед ним. От огня электрода потек между двумя листами ручеек расплавленной стали, намертво сваривая их.

Ушкалов варил ни быстро, ни медленно. Гамбуржцы, прославленные потомственные корабелы, внимательно следили за ним. Ушкалов доварил шов и положил держак аппарата. Рабочие внимательно рассматривали остывающий и темнеющий шов. Мигом сбили с него окалину. Они сами были сварщиками и умели ценить настоящую работу:

— Если шов закрасить, то и незаметно станет, где прошел.

Один из рабочих, молодой и озорной, поднял сварочный аппарат и протянул озадаченному Гансу:

— Теперь ты покажи свои руки!

Ганс еще раз уважительно посмотрел на шов, снял с руки часы и подарил Ушкалову.

И еще одна фотография — Ушкалов со своими воспитанниками. Теперь он мастер в профессионально-техническом училище Адмиралтейского завода. В первый приход на завод он обязательно приводит ребят к достроечной стенке, где стоят почти готовые корабли. Глаза у ребят разбегаются, а Ушкалов загадочно говорит:

— Сегодня у этого корабля особенный день.

Кругом грохот, блеск электросварки, над головой звонки кранов. Вот один из кранов принес связку труб.

Бригадир сварил их и крикнул:

— Вира!

Сваренные на берегу трубы превратились в чуть скошенную назад мачту. Ребята ахнули — судно преобразилось. Оно словно уже мчалось по

волнам. И морской флаг будто щелкал на свежем ветру.

— Я тридцать лет собирал корабли, — говорит Ушкалов, — и на всех ставил мачту сам. Потому, что корабль не просто морской работяга. Корабль не просто дом моряка. Когда на мачте поднят наш советский флаг, корабль — это маленький кусочек Советского государства. Кто это понял — тот настоящий корабел.

А. гостомыслов

Рисунки А. Старостина