Костёр 1986-08, страница 44

Выплюнув изо рта рыхлую землю и лепестки роз, Яшка завопил страшно:

— Поймаю-ю!!!

Лестница выходила прямо на центральную площадь города. Было темно и пусто. Лишь в одном окне слабо светилась лампа. Яшка Кошкин, прихрамывая, подошел к светящемуся окну, заглянул в него и тут же позабыл свою боль от падения и подбитого глаза. Увидел он такую картину: кондитерская — пирожные, пастила, мармелад, плюшки-пончики. Чашки под кофе и под какао. В плетеном кресле маэстро Зуб сидит, кушает крем, а рядом с ним мешок, набитый пирожными и халвой.

Тут Яшка Кошкин вспомнил, что он новгородец, что гордый, что у него пятерка по физкуль-

пению,— и воскликнул негромко, но

Сластена.— Брось мне этого сопливого циркача, я его придушу.

Тут раздался шум, крики, угрозы. Было ясно — бегут горожане.

— Сластена, я там за углом колбасную заметил. Захватим окорок. Ты донесешь окорок-то? Я потащу этих субчиков. Мы за них выкуп возьмем. У гениев рождаемости нету, они за ребят хороший выкуп могут дать.

— Пирожными!

— Окороками!

Вбежали горожане, мокрые

до нитки. Они

кричали:

— Где воры?! Где бандиты?!

Но почему они были мокрые все, как один? А вот почему.

нечестный! Вы опозорили звание ар-

туре и гневно:

— Вы тиста!

%

Сластена Зуб вытер руки о скатерть, взвалил на плечо мешок и шагнул к двери.

Яшка, он даже не понял, как это случилось — будто его что толкнуло, схватил палку, можно сказать, кол, которым подпирали ставень, и, когда Сластена Зуб вышел на улицу, огрел его этим колом по голове. Сластена выронил мешок, покружился немного, икнул и сел на землю.

А Яшка Кошкин очутился в воздухе — держал его в левой руке за воротник Верзила Грохот. В правой руке он держал Даруню.

— Попалась,— сказал Яшка.

— Попалась,— сказала Даруня.

Верзила Грохот стукнул их лбами. — Ну, дурочка. Ну и ну,— сказал он.

Хотела

со мной таким же макаром. Да у меня голова, как пушечное ядро, я головой стены проламываю. — А у меня голова нежная,— всхлипнул

могу себе позволить

отомстить

I

Гидрогений Астигматюк и кузнец Давыд наелись мыла, напелись песен и решили отомстить согражданам.

— Имею право, — сказал гидрогений. — Сколько они надо мной издевались, грубили, подкупали детишек за карамель, чтобы те плакали понарошке, а я бы мучился.

— Отключи им воду на три дня.

— Это жестоко. А вдруг какой-нибудь малыш сидит в тазу намыленный... Давай обольем их всех из брандспойта.

— Заледенеют.

— Ты что, Давыд, разве сейчас зима?

Так гидрогений Астигматюк и кузнец Давыд решили отомстить горожанам.

Взяли они шланг-брандспойт и потащили его

39

§