Костёр 1986-09, страница 12

Однажды во время работы кончилась паста в моей шариковой ручке. Схватил одну авторучку, другую, у них перья сломаны. Сунулся в ящик стола, а там старый пенал лежит, а в нем моя школьная ручка. С перышком «Пионер». В шестидесятых годах только такими разрешали писать в младших классах. Помню, как один раз домашнее задание выполнил изящным пером «Рондо». И схватил за это двойку.

Решил я поработать старой школьной ручкой. Стал писать, да не тут-то было. Бумагу пером рву, соринки на него цепляются, а главное — медленно получается. За мыслью не поспеваю. Пришлось бежать в магазин за стержнями.

Значит, не зря сменили неуклюжие вставочки на авторучку, а им на смену пришли шариковые и фломастеры. А чем писали до металлического пера? И что придет на смену «шарикам» и фломастерам?

1 О

В библиотеках я просмотрел десятки книг, но нашел лишь крупицы сведений. И в один из сентябрьских дней вошел в кабинет главного инженера объединения «Союз» Сергея Петровича Павлова. «Союз» — крупнейшее предприятие страны, выпускающее всевозможные ручки.

Положил я перед Сергеем Петровичем свою школьную ручку. Он только глянул и тут же определил: «Ручка ученическая, с пером «Пионер» для начальных классов». Понял Сергей Петрович меня без лишних слов, повел в музей «Союза». А там в витринах — сотни ручек, перья посверкивают, как чешуя рыбья, фломастеры радугой переливаются. Оглядел Павлов все экспонаты любовно и заговорил. Да так, что исчезли стены музея, серенький ленинградский денек, и пахнуло на меня сухим жаром пустыни.

Огромные каменные гробницы строили себе при жизни цари Древнего Египта. Бритоголовые жрецы на пеленах, в которые укутывали мумии грозных властителей, писали круглыми палочками, сколько коров, рабов, золота взял с собой повелитель в царство мертвых. Писали чернилами. А делали их из сажи, снятой со стенок каменных светильников, когда прогорала в них камфора. И чернила те не выцветали ни в темноте гробниц, ни под безжалостным солнцем.

Но писать палочками было неудобно. Чернил шло много и линии были неровными. А государство все больше богатело. Широко разливался Нил, и тысячи новых рабов доставляли по нему воины с новых войн. И где не могли победить египетские мечи, там побеждало золото Египта. Расцветала торговля. Сколько пригнали рабов, сколько продали и куда, кто кому должен и когда обязан вернуть — все это требовало счета, письма. И появились на свет калам и папирус. Изобретение их в истории развития человечества равнозначно изобретению колеса. А имена тех, кто изобрел, рассеялись во мраке прошедшего времени.

Трехгранный стебель папируса срезали наискось. Пористая сердцевина удерживала некоторое время чернила. И — застрочили наемные писцы во всему Верхнему и Нижнему Египту. Скрибы — так их звали. Потом мягкий стебель папируса заменили более прочным стеблем тростника. Кто-то догадался разрезать кончик калама — эта форма пера жива до сих пор! Но калам оказался способен переносить на папирус не только денежные расчеты и молитвы. Им можно было выразить мысль. Он мог уловить и запечатлеть самые нежные слова любви. И это было чудом.

Лишь в конце III века до нашей эры калам стало вытеснять птичье перо. К этому времени культура египтян шагнула в Европу. Вместе с папирусом и каламом.

Рождались в гуле битв новые государства, исчезали под прахом старые. А перо продолжало