Костёр 1986-09, страница 15

...Бедный саксонский ткач Фридрих Келлер возвращался однажды домой с работы и остановился поболтать со зна

комым точильщиком ножей. Глядя, как вылетают искры из-под точильного круга, он подумал: а нельзя ли этим способом приготовить древесную кашицу?

Одолжив у приятеля точильный станок, он всю ночь скоблил на нем древесные щепки. К утру в ящике собралось достаточно мелких опилок, из которых он изготовил лист древесной бумаги. И хотя качество ее оказалось неважным, бумага пропускала чернила и была некрасивого серого цвета, это было открытием.

Круг замкнулся. Древесина вернулась к нам в новом качестве, получив как бы второе рождение. Она стала дешевым и удобным материалом.

С этого времени в бумажное производство стала вторгаться машинная техника, превратив кустарные мастерские в хорошо оснащенную отрасль промышленности.

— А как делается бумага сегодня? — спросите вы.

Чтобы ответить на этот вопрос, побываем, к примеру, на одном из крупнейших предприятий— Сыктывкарском лесопромышленном комплексе имени Ленинского Комсомола, сокращенно именуемом ЛПК. И, чтобы не заблудиться в его огромных цехах, посту

пим так: выберем на бирже,— так называется открытый склад для хранения запасов сырья,— какое-нибудь бревно поприметнее, чтобы не потерялось из виду, и пойдем за ним следом.

Вот и еловое бревнышко шесть метров длиной. Куда это подъемный кран понес его, словно соломинку? На распиловочный стол.

Четыре циркульных пилы одним махом распилили бревно на несколько частей, а специальный толкатель вытолкнул их на транспортерную ленту.

Впереди и сзади на транспортерной ленте едут, подталкивая друг друга, такие же бревна-коротышки. Их так и называют здесь: коротье.

Транспортер ныряет в проем стены здания и обрывается, ссыпая коротье в открытый с обеих концов барабан, напоминающий огромную, лежащую на боку бочку, которая непрерывно вращается. Это так называемый окорочный барабан. Внутри у него торчат острые сегментные ножи. Они счищают с бревен кору, а тугие струи воды смывают ее и уносят прочь.

После водной процедуры бревна стало трудно узнать. Чисто вымытые, блестящие, они уже едут к рубильной машине. Раздается короткий треск и стальные зубья размалывают их в щепу.

Золотистая, с острым запахом хвои, щепа поднимается наверх и исчезает в высоких варочных котлах. Заглянуть в такой котел невозможно. А приборы докладывают: щепа варится в растворе щелочей, превращаясь в волокнистую массу — целлюлозу.

Оставалось последнее: превратить целлюлозу в бумагу. Эту операцию выполняют специальные бумагоделательные машины.

Иначе как бумажным потоком трудно назвать ту белоснежную реку целлюлозы, которая проходит через бумагоделательную машину, протянувшуюся вдоль цеха более чем на сто метров. Она поблескивает десятками гладко отполированных валов и цилиндров. От нее пышет жаром.

Готовая целлюлоза подается на быстро бегущую сетку. Сквозь мельчайшие отверстия в сетке вода стекает вниз, а на ней остается бумажная масса.

Чем дальше бежит эта широкая бумажная река, тем больше теряет влаги. Она уплотняется, становится твердой. Особые валы прессуют бумажное полотно, затем оно обвивается вокруг сушильных барабанов, подогреваемых изнутри паром.

И вот, наконец, разглаженное, тонкое, оно превратилось в знакомую нам бумагу.

Рисунок Л. Московского

Се точна* часть

Сушильные БАРАБАНЫ

НАЦОТКА SVMAfK

PAiMOA

МССИТ€ЛЬНМИ БАССЕЙН

IAP04HW

котел

Сгустите ль *

<А

&АРКЛ ^ЕАЛЮЛОЗЫ^

БУНКЕР

тительнля

ИИ А