Костёр 1987-11, страница 33

Я через силу улыбаюсь, хотя в голову лезут мысли — одна страшнее другой...

— Да вы по носу его ударьте,— наставляет меня Хавал,— чтобы он не тыкался вам в лицо...

Я пробую поднять руку и не могу. Чувствую, как питон вдруг начинает меня крепко сжимать. Вот он сдавил мне руки — точно канатом прикрутил к туловищу...

— Эй, хозяин, забери свою змеюку!..— от волнения я заговорил по-русски.

Мой голос напугал Нагендрана. А может, лицо мое напугало. Он подскочил к заклинателю и начал что-то сердито ему выговаривать.

Парень тут же сдернул с меня питона и как-то ловко, в одно движение, упрятал его в мешок. При этом он что-то горячо объяснял.

— Что он говорит?— спросил я Нагендрана.

— Он говорит, что питон голоден. Денег не было покормить его, говорит. Сейчас, говорит, мы заплатили — есть деньги! Пойдет кормить питона, говорит. И сам, говорит, поест...

В НЕБО ЗА КОКОСОВЫМИ ОРЕХАМИ

ВСЕГО ЗА 10 РУПИЙ ВКУСНЫЙ ОРЕХ И ВОСХИТИТЕЛЬНОЕ ЗРЕЛИЩЕ!

Такое объявление я приметил на заборчике крестьянского двора у моста через реку Махавели. Объявление было написано от руки на английском и сингальском языках.

Во дворе росло несколько кокосовых пальм. Под веерами огромными зелеными гроздьями висели кокосовые орехи.

Я попросил Нагендрана остановиться у объявления, пытаясь представить, какое же зрелище может ожидать здесь путника. Тотчас из бедной хижины в глубине двора, окруженной вечнозеленым кустарником бугенвиллеей, выскочила босоногая немолодая женщина. На ней было старенькое, выцветшее от времени платье с длинными рукавами, которое в Шри Ланке называют кур-

той, и сальваркамис — узкие шаровары. Женщина принялась что-то бойко объяснять мне.

— Она говорит, что за десять рупий ее сын сорвет любой из кокосовых орехов, какой вы укажете...— перевел Нагендран.

Значит, вот какое зрелище обещало объявление. Но как можно забраться по голому стволу пальмы на двадцатипятиметровую высоту?

Из хижины вышел худенький мальчик, ровесник Хавала. Из одежды на нем были только ветхие шорты.

Он вытащил из-под куста магнолии банку с какой-то белой жидкостью, ловко растер ею ладони и подошел к одной из кокосовых пальм...

Все последующее походило на сон. Мальчик подмигнул мне, обхватил пальму руками и ногами и стал спокойно, вроде бы даже играючи, взбираться все выше и выше. При этом ноги и руки его работали так безукоризненно согласованно, что казалось — это карабкается робот, а не человек.

Не прошло и пяти минут, как мальчик был на

верхушке пальмы. А вот и кокосовый орех летит на землю!..

Мне не терпелось узнать, чем смазал себе ладони мальчик. В этой загадочной жидкости я видел секрет потрясающего восхождения юного верхолаза. Выяснилось, что жидкость в банке — самодельный клей. Таким клеем мальчик делал руки липучими. Причем когда клей высыхал, на руках оставался белый мучнистый налет. Налет не позволял рукам скользить.

Этот удивительный клей замешан на соке гевеи, каучуконосного дерева. *

...Сок кокосового ореха мы пили поочередно.

— А что, обязательно надо смазывать ладони клеем?— полюбопытствовал я.

— Другие, может, и не смазывают, а я смазываю. Семья наша — шесть человек, а кормилец только один я. Я да эти пальмы.

Мальчик говорил и улыбался. Но в словах его я не почувствовал радости. И грустно мне сделалось при мысли, сколько мальчишек в Шри Ланке еще вынуждены зарабатывать на жизнь.

КАНДИ

Канди появился неожиданно. Дорога петляла-петляла, с каждым километром закручиваясь в серпантин и пугая крутизной, а потом вдруг распрямилась и широкой, сверкающей на солнце лентой вползла в долину.

Среди вечнозеленых бамбуков, олеандров, орхидей, баньянов красными заплатками замельтешили черепичные крыши. С каждым метром таких заплаток становилось все больше и больше. И вот с высоты последнего перевала открылась изумительная панорама древней столицы Шри Ланки.

Хабуб, будто почувствовав конец нашего путешествия, поднял хобот над головой и протрубил: у-ух-х!

— Храм зуба Будды!— Нагендран показал прямо перед собой батожком.— На берегу озера, вон тот... Белые стены, белые башенки... Белые, как шапка Будды...

Напрасно он пояснял. Я давно приметил знаменитый храм. Еще бы не приметить, когда на площади перед ним рядками выстроились туристские автобусы, а в толпах туристов золотыми зайчиками сновали монахи в желтых одеяниях. И непонятно было, кого больше — монахов или туристов.

— Кажется, возле храма и ваш автобус,— зоркий Нагендран приставил ладонь козырьком ко лбу и обшарил взглядом храмовую площадь.— Ваш, с голубой крышей...

— Тогда вперед! — повеселел я.

ДЕРЕВО ГАГАРИНА

Мы со слоном прошагали по улицам Канди с полкилометра. И тут Нагендран легким щелчком батожка остановил Хабуба у красочного щита с надписью:

БОТАНИЧЕСКИЙ САД КАНДИ

27