Костёр 1987-11, страница 42

— Что такое наша «Сказка»?— переспросил он.— Видишь: двухэтажные каменные корпуса? Вот в этом, к примеру, поселились представители Минэнерго. А по соседству с ними — ученые, специалисты из Киева, Ленинграда, Москвы... В общем, со всей страны. Здесь дозиметристы, кухонные рабочие, водители машин и бронетранспортеров... В каждом корпусе телевизоры, радиоприемники, все самое необходимое, чтобы у сотен людей был нормальный отдых.

— Расскажи, как было там., у реактора, ведь ты был там... О себе расскажи...

— Обычная биография. Школа, служба в армии, институт, направление на электростанцию. Про меня писать не надо. Писать нужно про тех, кто в ту ночь отличился, кто принял на себя первый удар.

Там были сотни людей. Ты пойми — мы рядовые этой аварии, этой беды. И может быть, в чем-то есть и наша вина. Так что давай не будем лезть в герои. Со временем узнаем, кто чего заслуживает. Пойдем, покажу тебе лагерь. Ступать лучше по бетонным дорожкам. Земля тут еще заражена.

Он ведет меня в корпус медицинской службы, и тут Михаил буквально заставляет меня сдать кровь для анализа.

— Давай, давай, хуже не будет,— объясняет он, засучивая рукав.— Заодно и я проверюсь.

— Миша, у тебя норма,— говорит врач.— А у вас, товарищ журналист, еще лучше. Видимо, вы здесь недавно? К вам претензий нет.

Чуть позже я узнал, что в «Сказке» у Михаила Мешкова есть и еще одна общественная обязанность. Когда-то в детстве он занимался в киностудии. И вот теперь навыки киномеханика пригодились. По вечерам он «крутит» кино для тех, кто вернулся со смены. А ведь он, как и все, работает у поврежденного реактора, занимается распределением жилья для работников АЭС,

еще успевает сделать массу других дел.

Но обо всем этом я, естественно, узнал не от него — перед киносеансом разговорился с рабочими.

— Миша? — улыбнулся один.— Побольше бы таких ребят! Ведь он работал в ту страшную ночь у реактора. Не хочу его как-то выделять, но то, что он сделал... Ему можно доверять.

Я забрался в будку киномеханика и, пока Михаил перематывал пленку, спросил:

— Ты каждый день бываешь у реактора. Можешь сравнивать каждый прожитый день. Как там налажена работа? Авария все-таки. Иногда мне представляется, что должны суетливо бегать десятки людей, кричать, таскать, мешать друг ДРУГУ-

— На каждую смену штаб по ликвидации аварии определяет задание. Оно всегда конкретное. Например, шахтерам — пройти столько-то метров подземного тоннеля. Дозиметристам — определить уровень «загрязнения» техники, побывавшей в «самой-самой» зоне. Вертолетчикам — сбросить в жерло рас-кореженного блока очередную дозу свинца и брома... И вот из таких, казалось бы,

с виду небольших операций и складывается рабочий день.

— Говорят, что в первые дни не все проявили себя...

— Давай называть вещи своими именами. Да, были трусы, были паникеры. Об этом неприятно говорить — но это факт. Но таких людей можно сосчитать на пальцах — их ничтожно мало.

— Михаил, для вас, работающих в 30-километровой зоне, чья помощь ощутимей?

— Техника и грузы идут со всего Союза. А работают представители практически всех республик. Механизмы и приборы, медицинский и обслуживающий персонал, ученые и рабочие — едут отовсюду. Люди устраивают субботники, свои сбережения отдают в фонд помощи Чернобылю... А забота о детях? Они отдыхали в «Артеке» и «Орленке», пионерских лагерях Ленинграда, Москвы, Литвы, Латвии, Эстонии. Помощь огромная! Без нее ни о какой победе над реактором говорить не приходится.

Уже перед отбоем я опять разыскал Михаила Мешкова.

— Как добраться до реактора?— переспросил он.— Тут я не советчик. Скажу одно — завтра с утра туда едет очередная смена. Если действительно хочешь все увидеть сам, иди в партком, проси... Ни пуха ни пера!

— Но вы же сами каждый день туда ездите!

— Такая работа.

— Что значит — «такая»?

Михаил подумал, потом засмеялся:

— В общем ты прав, конечно. Иди в партком. Разрешат. Обычная работа. И мы — обычные люди. Не супермены... Так и скажи в парткоме — разрешат!

Говорить мне этого не пришлось. Очень буднично работник парткома сказал:

— Хотите на станцию? А в чем проблема? Завтра, если не проспите, с рабочей сменой и поезжайте.

А. СОЧАГИН Чернобыль — Ленинград