Костёр 1988-08, страница 28

бовала медсестра. Ему было жалко и себя, и вещь. Просто-таки хотелось заплакать. И еще было страшно обидно. Какая-то сила зарождалась в нем. Какая-то сила непреодолимо сковывала его тело. Саша пытался сопротивляться, но сила рывком подняла с кровати, заставила согнуться, прижала голову мальчика к коленям. Он не успел ни удивиться, ни испугаться. Что-то подсказало ему: «Прыгай». Он сделал усилие, пытаясь прыгнуть, и тут же почувствовал, что оказался в клетке. Теперь перед глазами была только кожаная обивка топчана. Послышался голос медсестры:

— Ты из шестого «А» или «Б»?

Он попробовал ответить, но не сумел. А потом услышал шаги и удивленный возглас: «Ты где?»

Медсестра Сашу Токарева не замечала! Она проговорила: «В окно сбежал, что ли? Закрыто...» Саша напрягся, пытаясь посмотреть вбок. Поле зрения медленно сместилось. Женщина стояла рядом, взгляд ее, бессмысленно блуждавший по комнате, вдруг устремился прямо на него. «Телевизор...— сказала медсестра растерянно.— Кто принес телевизор?» Затем резко крутанулась и выскочила вон, хлопнув дверью.

Тут Саша наконец испугался. Теперь он точно знал, что не спит. Однако происходящее поразительно напоминало сон, который приснился ему под утро. Несколько мгновений он паниковал, а потом вспомнил, что тогда ему удалось все-таки вырваться из клетки — после того, как рванулся изо всех сил. И он судорожно рванулся. Ощущение было таким, как на американских горах, знаете, когда в груди становится пусто, а внутренности куда-то проваливаются. Саша распрямился, больно стукнувшись затылком об изголовье топчана. И остался лежать.

Колотилось сердце, мысли мельтешили, как мелюзга на перемене. Точнее — мыслей в помине не было. Были только остатки страха, вытесняемые двумя чрезвычайно острыми желаниями. Первое желание — найти источник бодрости. Сашин взгляд немедленно впился в электрическую розетку на противоположной стене комнаты — ага, с этим в порядке. Второе — отыскать источник мудрости. Антенна, где же здесь антенна? — встревожился Саша. В процедурной указанного источника явно не было, и он испытал внезапный приступ дурноты.

Противоестественные для мальчика желания. Саша Токарев спустил ноги с топчана и осознал: он делает что-то не то. Что-то нечеловеческое. Скрипнула дверь, раздались знакомые голоса. Своевременная поддержка помогла отогнать невесть откуда взявшиеся потребности.

— Саня, ты здесь? — глухо спросил Алекс.

— Сека! — прошипел Петя Жаров.— Идут!

И друзья исчезли, будто не было их. В медпункт вошли две женщины.

— Этот? — раздраженно воскликнула директриса.— Что вы мне голову морочи...— она вдруг осеклась. Очевидно, присутствие мальчика напомнило ей основы педагогики.

— Ой,— только и смогла сказать медсестра.

Директриса бросила на Сашу прокурорский

взгляд.

— С кем дрался? — спросила напрямик. Тот, криво улыбнувшись, выдавил:

— Дорогие товарищи, многие из вас...— он запнулся, будто прислушиваясь к чему-то,— ...еще отдыхают перед началом трудового дня, поэтому не забудьте уменьшить громкость ваших телеприемников...— Саша жалобно посмотрел на директрису,— ...то есть вашего передатчика...

Лицо директрисы на секунду обвисло. И снова заострилось.

— Фамилия?

— Ток...— Саша запнулся. Он хотел сказать «Токарев». Но первые буквы его фамилии неожиданно увязались с напряжением электрического тока в сети, которое, как ему показалось, упало в данный момент. Он спохватился. Его вдруг пронзило ужасное предположение: не увеличился ли мой размер по вертикали?! Саша обхватил голову руками и попытался удержать расползающееся изображение. Даже вскрикнул:

— Пожалуйста, подкрутите ручку! Ну пожалуйста!

Вот теперь для директрисы все было ясно. Мальчик учинил драку, а сейчас отвратительно дерзит, да еще корчит рожи. Надо было срочно наказывать ребенка. Директриса с ходу написала в дневнике распоясавшегося Токарева замечание о его безобразном поведении, а уходя, распорядилась: направить ученика в районный травмпункт — «во избежание». И, пристыдив Сашу взглядом, покинула помещение.

Медсестра собралась было спросить у пациента, не видел ли он здесь большой телевизор: но постеснялась. Кроме того, ей хотелось поскорее избавиться от странного мальчика.

В коридоре Токарева поджидали друзья. Он показал им освобождение от занятий и монотонно произнес:

— В травмпункт не пойду. Пойду домой. Дома дела.

— А мы рисование мотаем,— похвастался Алекс.— И новый план разрабатываем.

Саша повернулся и зашагал прочь.

Все было вполне обычно —

— старушки на скамейках, несомые ветром прохожие, наглые воробьи, и ему показалось на мгновение, что ничего такого не произошло, что учебный год начался так же, как всегда. То, что приключилось с ним в медпункте, никак не умещалось в голове! Поэтому Саша не стал терзаться попусту. Ему вспомнился вчерашний день... Но воспоминания разволновали его еще больше, поскольку и вчера хватало загадочных мелочей! Собственно, непонятные события начались с прошлой ночи, из-за чего Саша и не выспался тогда, хотя обычно...

Воспоминания о дне первом

УНИЖЕННЫЙ

4. ...я очень хорошо сплю. Однажды в детстве я упал с кровати и то не проснулся. Вот и в лагере ребята обижались. Набьют мне ночью рот зубной пастой, а я хоть бы что, дрыхну.

24