Костёр 1990-11, страница 30

дерн и встали друг против друга. Обнаженные до пояса, как все остальные мужчины, они держали щит и боевое оперенное копье. Марк увидел, что один ряд составляли мальчики, ставшие воинами, другой — их отцы, передавшие им оружие.

— Танец Новых Копий,— пояснил Эска, когда ряды понеслись с поднятыми щитами.— У нас тоже такой танцуют в ночь, когда мальчики бри-гантов становятся воинами.

С другой стороны к Марку наклонился старый Традуи.

— А у твоего народа нет праздника Новых Копий? — спросил он.

— Есть,— ответил Марк,— но он не похож на ваш. Мне все незнакомо и многое мне сегодня непонятно.

— Да? Что же? Я тебе объясню то, что тебе непонятно. Ты молод и, конечно, хочешь знать, а я стар и мудрейший в моем племени.

Если действовать с осторожностью, подумал Марк, может быть, и удастся кое-что выяснить.

— Поистине, мудрость исходит от Традуи, деда вождя,— сказал он.— Уши мои открыты.

И, всячески выказывая самую лестную заинтересованность, он приготовился задавать вопросы и слушать. Марк узнал, что жрецы обитают в березовой роще за Домом Жизни и что священный дом никто не стережет, никакие служители.

— Зачем? — спросил старик, когда Марк выразил свое удивление.— У святилища есть свои хранители, да "и кто посмеет покушаться на то, что принадлежит Рогатому?

Под влиянием меда, факельных огней и пляски старик предался воспоминаниям о собственной ночи посвящения, давным-давно он и сам был Новым Копьем и участвовал в боевых плясках племени. Не отрывая взгляда от крутящихся фигур, он поведал о прежних битвах, о прежних угонах скота, о давно умерших героях, его собратьях по оружию. Он тоже ходил со всеми на юг, хотя дурачье уже тогда считало, что он слишком стар для военной тропы. Они уничтожили великую армию Красных Гребней. Они бросили врагов на съедение волкам и воронью, и племя принесло домой бога-орла, которого Красные Гребни несли впереди войска, и отдали богам своего народа в Доме Жизни. Исцелитель больных глаз, наверное, видел орла сегодня? Его выносили и показывали мужчинам.

Марк сидел неподвижно, обхватив руками поднятые колени, и следил за полетом искр, сыпавшихся от крутящихся факелов.

— Я видел его,— ответил он.— Я и раньше встречал таких, поэтому я удивился, увидав орла здесь. Мы, греки, очень любопытны, и к тому же у нас мало причин любить Рим. Расскажи еще, как вы отняли бога-орла у Красных Гребней. Я охотно послушаю эту историю.

Ни капли жалости не было в голосе старика, ни тени понимания мук загнанной дичи, один жестокий восторг горел на его лице и звучал в каждом слове:

— Я и тогда был уже стар, то была моя последняя битва, но какая! Такой бой был достоин ста

рого Традуи! Мы загнали их под конец в болото, к северу от того места, что зовется Трехгорье. Они дрались, как загнанные кабаны. Мы были упоены прежними легкими победами. Но в тот день все было совсем не так... Они встали кружком, спиной друг к другу, лицом к нам, а крылатого бога поставили в середину. Мы проламывали стену из щитов в одном месте, а они переступали через павшего брата — и стена щитов опять становилась цельной! Под конец мы сломили их, это правда, но они взяли с собой немало наших воинов. Их оставалась лишь горстка — не больше, чем пальцев на моих руках. Я, Традуи, своей рукой сразил жреца в пятнистой шкуре, который держал древко. Тогда другой подхватил древко, чтобы оно не упало и. воодушевляло оставшихся. Он был вождь, гребень у него был выше и плащ алый. Мне очень хотелось самому убить его, но кто-то меня опередил...

Словом, мы с ними расправились. Мы знали — больше на наших охотничьих угодьях не бывать Красным Гребням. Мы оставили их воронью и волкам, да еще болоту. Болота быстро поглощают все следы битв. А крылатого бога мы принесли домой, да. Мы, эпидии, имели на это право, ведь наши копья положили начало расправе. Но по дороге полил сильный дождь, реки вздулись, и около брода потоком смыло воина, несшего бога. Бога мы нашли, верно, но стоило это нам трех жизней. И пропали крылья, оттого что они вставлены в дырки, а не слиты с телом орла, и блестящие венки тоже пропали. Так что к Дому Жизни мы принесли его в таком виде, какой он сейчас. Но все же мы отдали его в дар Рогатому, и тот, видно, был очень Доволен — ведь с тех пор мы побеждаем в войнах. И скажу тебе еще одно: орел сейчас наш, он принадлежит эпидиям. Но если настанет день и мы опять все вместе поднимемся против Красных Гребней — тогда бог-орел станет копьем всех племен Альбы, а не только одних эпидиев.

Они были настоящие воины, и мы оставили им оружие, воинам подобает иметь его при себе. Но у вождя я взял на счастье вот эту щтуку, знаешь, как берут клык у кабана, который смелее и свирепее других. Я всегда ношу эту вещь на себе...

— Мне на палец не лезет,— добавил он с оттенком досады.— Видно, у Красных Гребней пальцы тоньше, чем у нас. Возьми посмотри.

На конце ремешка висело кольцо, слабо поблескивая зеленым в свете факелов. Марк взял его и нагнулся пониже, чтобы рассмотреть. Это была тяжелая печатка, на изумруде был выгравирован дельфин — эмблема его рода.

...Когда настало время сна, они легли в главной хижине^ поближе к двери, как повелось с самого приезда,— на тот случай, если вдруг понадобится уйти ночью потихоньку. . Все давно уснули, но Марк долго лежал, уставясь на . красные угли в очаге, и каждый нерв у него дрожал, как туго натянутая

тетива. Подле него тихо и ровно, как всегда во сне, дышал Эска. Но именно