Костёр 1991-01, страница 36

с ним обратно в свою деревню».— «Это тебе сказать легко. А и не во всякую деревню легко одной с ребенком приехать. Тетка Марфа говорила — она знает, сама деревенская. А эта, мать-то Жеки, по ее словам,— совсем девочка, лет 17 ей тогда было...» — «Ну и где ж она те-перь?» — «А кто ее знает! Может, и правда — домой в деревню подалась, а может, так и мается в городе на фабрике этой...» — «А найти ее нельзя?» — «Придет время, отыщем!» — пообещал Васька. «А когда оно придет, Вася?» — «А вот Жеку подлечу, тогда... У него этот припадок за последние три месяца — первый. И то — я сам виноват, растревожил его. Здесь ему спокойно. Никто не лезет. С инкубато-

J

ром — не сравнить!» — «Вась, а ты думаешь, она, мать его, возьмет Жеку обратно?» — «Здоровый будет, может, и возьмет,— задумчиво сказал Васька.— Деревенские — они сердечные. Ежели не совсем здесь искурвилась — возьмет. Ведь тащила же его до полутора-то лет... Хорошо бы ему в деревню, конечно... Там спокойней и воздух свежий... Ну, да поглядим...» — «А как ты ее найдешь, Вась?» — «Да найду как-ни-

о/

будь! — отмахнулся Васька.— Через ту же тетку Марфу. Или еще как. Да и сейф с документами у нас в инкубаторе — так, видимость одна. В нем замок сто лет как сломался. Амбарный вешают. А его сбить — пустое

дело...»

• _

Я заметила, что уже совсем темно. Начал накрапывать дождь, которого я не замечала, а Васька в своей легкой курточке поднимал плечи и ежился. «Я пойду, Вась?» — «Иди, поздно уже,— согласился Вась-ка.— Дома небось волнуются». У меня вдруг что-то запершило в горле, и я вдруг спросила, сама не знаю про что: «А ты? А вы, Васька?!» — «А чего я? — Васька пожал плечами.— Наш дом — вот. Покуда. Дальше поглядим».

Продолжение следует.

СОЛО ДЛЯ ПРИНЦА ДАТСКОГО

мериканские газеты *адцать тому назад п жонглера Сергея И» что для него главнс ьера. А он, зная, что

По цирковым меркам, Сергей Игнатов на манеж пришел поздно. Хотя он, можно сказать, из цирковой династии. В 20-е годы его дед начинал конюхом в воронежском цирке, потом сделался помощником дрессировщика. Когда он оказывался с гастролями где-нибудь под Москвой — в Туле или Рязани,— родители возили Сережу на представления.

Иногда выдавались прекрасные вечера с чаепитием в маленькой комнатушке возле конюшни, где дед рассказывал внуку цирковые истории. И когда после восьмого класса мальчик подал документы в цирковое училище, из всех родных, пожалуй, только дед одобрил это.

Весь первый курс Сережа занимался акробатикой. Но тут начали сильно болеть ноги, и от мечты стать акробатом пришлось отказаться. «Пусть кидает»,— решили в училище и перевели его в группу жонглеров. Кто не знает — что такое учиться жонглировать в 17 лет,— пусть попробует...

— Продолжали болеть ноги, и в технике движения я был наихудшим. Поэтому первое время приходилось соревноваться с самим собой. Огромное количество часов репетиций, проведенных летом на каникулах, конечно, дали результат,

но тем не менее я был совершенно сырой и даже не подавал надежд...

... Я никогда не была ранним утром в том цирке, который так любит Сергей,— в «полупроснувшемся и затихшем». Но почему-то очень хорошо представляю промерзшую подмосковную электричку, пустую платформу станции Лось и худенькую фигурку, приникшую к стеклу. Пять утра. В семь Сергей выйдет на учебный манеж репетировать. Здесь его заметит знаменитая Виолетта Кисс, работавшая вместе с братом Александром на лучших мировых аренах. «Хотите заниматься со мной? Подумайте пару дней и скажите».

Сергей согласился тут же.

Два последних года в училище были, пожалуй, самыми трудными в его жизни. Работа, работа, работа! До кровавых трещин на руках и долгожданных мозолей. Для кого-то были театры, кино, музеи. Для Сергея — только цирк:

— Жонглеру нужна выносливость — и мы репетировали по 8—9 часов ежедневно. Нужно научиться кидать большое

31